Артур и Джордж

— У меня для вас весть, дорогая, от сэра Артура.

И снова леди Конан Дойль не поворачивает головы.

Миссис Робертс в медленном колыхании черного атласа идет налево к семье Дойлей и пустому креслу. Она подходит к леди Конан Дойль и останавливается рядом с ней, но чуть сзади, лицом к той части зала, где сидит Джордж. Несмотря на расстояние, слова ее слышны четко.

— Сэр Артур сказал мне, что кто-то из вас сегодня утром заходил в беседку. — Она ждет, а когда вдова не отвечает, настаивает: — Это верно?

— Ну, — отвечает леди Конан Дойль, — я заходила туда.

Миссис Робертс кивает и продолжает:

— Вот весть: скажи Мэри…

И тут вновь гремит орган. Миссис Робертс наклоняется ниже и продолжает говорить под прикрытием трубных звуков. Леди Конан Дойль иногда кивает. Затем она взглядывает на крупного, одетого в вечерний костюм сына слева, точно что-то у него спрашивая. Он в свою очередь смотрит на миссис Робертс, которая теперь обращается к ним обоим. Затем встает второй сын и присоединяется к их группе. Орган гремит беспощадно.

Джордж не знает, заглушается ли весть из уважения к чувствам семьи, или же это сценический эффект. Он не знает, был ли он свидетелем правды или лжи или их смеси. Он не знает, была ли такая очевидная, неожиданная не английская пылкость тех, кто окружает его в этот вечер, доказательством шарлатанства или веры? А если веры, то истинной или ложной?

Миссис Робертс кончила передавать весть и оборачивается к мистеру Крейзу. Орган продолжает греметь, хотя заглушать нечего. Члены семьи Дойлей переглядываются. Как будет продолжаться поминовение? Гимны все пропеты, дань уважения воздана. Крайне смелый эксперимент был проведен, сэр Артур побыл среди них, его весть была передана.

Орган все играет. Но теперь он словно бы переходит к ритмам, которые выдворяют из церкви собравшихся на свадьбу или похороны: настойчиво и неутомимо вышвыривает их назад в будничный, угрюмый, немагический подлунный мир. Семья Дойлей покидает сцену, за ними следуют представители Марилбонской ассоциации спиритуалистов, ораторы и миссис Робертс. Люди встают, женщины нагибаются за сумочками под креслами, мужчины в смокингах вспоминают про цилиндры, затем — шарканье подошв, голоса — здороваются друзья и знакомые, — и по всем проходам движутся чинные неторопливые потоки. Соседи Джорджа собирают свои вещи, встают, кивают и одаряют его исчерпывающими уверенными улыбками. Джордж отвечает им улыбкой, не идущей ни в какое сравнение с подаренными ему, и не встает. Когда почти весь его сектор пустеет, он снова опускает руки и прижимает бинокль к очкам. Он снова фокусирует его на сцену, на гортензии, на ряд пустых кресел и особенно на одно пустое кресло с надписью на картоне, на то место, где сэр Артур все-таки, возможно, недавно был. Он смотрит сквозь наборы своих линз в воздух и дальше.

Что он видит?

Что он видел?

Что он увидит?

Послесловие автора

Артур продолжал являться на сеансах повсюду в мире в течение еще нескольких лет, хотя его семья подтвердила его присутствие только на единственном из частных сеансов миссис Осборн Леонард в 1937 году, на котором он предупредил, что в Англии произойдут «самые огромные перемены». Джин, ставшая убежденной спиритуалисткой после гибели брата в битве под Монсом, хранила эту веру до своей смерти в 1940 году. Мам покинула Мейсонгилл в 1917 году. Прихожане Торнтон-ин-Лонсдейла преподнесли ей «большие часы со светящимся циферблатом в кожаном футляре». Хотя в конце жизни она перебралась на юг Англии, но в доме сына не поселилась и скончалась в своем вест-гринстедском коттедже в 1920 году, когда Артур проповедовал спиритуализм в Австралии. Брайан Уоллер пережил Артура на два года.

Уилли Хорнанг умер в Сен-Жан-де-Люз в марте 1921 года; четыре месяца спустя он явился на одном из сеансов семьи Дойлей, извинился за свои прежние сомнения, касавшиеся спиритуализма, и объявил, что «Моя жуткая старая астма больше меня не мучает». Конни умерла от рака в 1924 году. Высокородный Джордж Огестес Энсон оставался на посту главного констебля Стаффордшира сорок один год, уйдя в конце концов в отставку в 1929 году. По коронационному списку 1937 года он получил титул рыцаря и умер в Бате в 1947 году. Его жена Бланш погибла во время налета вражеской авиации в 1941 году. Шарлотта Идалджи после смерти Сапурджи вернулась в Шропшир. Она умерла в Атчеме в 1924 году в возрасте восьмидесяти одного года, завещав, чтобы ее похоронили там, а не рядом с покойным мужем.