Большей любви не бывает

— Можно, мы приедем к тебе?

Тедди восхищенно смотрел на брата. Он казался ему очень важной фигурой, важнее даже, чем кинозвезда! Джордж подробно рассказал им о своей работе. Он не слишком любил техническую сторону своей профессии, но надеялся, что вскоре сам будет ставить фильмы, а затем возглавит студию, как Сэм Горовиц. Он нисколько не сомневался в своих способностях. Сэм обещал через год взять его к себе, если он проявит необходимые деловые качества.

— Надеюсь, там ты работаешь прилежнее, чем в газете, — сказала Эдвина.

— Не сомневайся, — ухмыльнулся Джордж. — Прилежнее, чем в Гарварде!

Он был искренне рад, что нашел занятие по душе. Интересно, что сказал бы Филип, будь он сейчас рядом с ними. Хотя при нем Джордж скорее всего продолжал бы учиться в Гарварде.

Как жестоко устроен мир! Не прошло и года со дня смерти Филипа, когда закончилась эта ужасная война. Она унесла десять миллионов жизней, двадцать миллионов вернулись с фронта искалеченными. Столь колоссальное количество жертв просто не укладывалось в голове.

Каждый день во время недолгого пребывания Джорджа в Сан-Франциско они говорили о войне, и Эдвина вспомнила, что уже давно не получала писем от тети Лиз. Она решила написать ей сама, поделиться последними новостями.

Год назад Эдвина повергла ее в отчаяние, сообщив о смерти Филипа, но с тех пор их переписка почти прервалась. Впрочем, связь с Англией оставалась весьма ненадежной. Эдвина отправила письмо вскоре после отъезда Джорджа.

На Рождество он опять приехал, чтобы провести праздники в кругу семьи, и рассказал им много новых забавных историй о кинозвездах. Частое упоминание имени Хелен Горовиц навело Эдвину на мысль, что он серьезно ею увлекся. Эдвине уже давно хотелось съездить в Голливуд, но она опасалась стеснить свободу брата. Уже не мальчик, но еще и не мужчина, Джордж считал себя личностью необычайной, хотя на самом деле по-прежнему оставался тем же непоседой, что и раньше. Именно поэтому они так любили брата.

Он не расставался с детьми и участвовал во всех играх. Он купил девочкам по платью и несколько новых красивых кукол, а Тедди прыгал от радости, получив в подарок велосипед и ходули. Эдвине Джордж преподнес жакет из серебристой лисы. Она давно уже не покупала себе новых нарядов, но подарок Джорджа до слез растрогал ее, потому что точно такой же был когда-то у мамы, и она с благодарностью примерила его. По настоянию Джорджа она надела его в рождественский праздник. Доброта и великодушие сочетались в нем с неистребимым мальчишеством: встав на ходули, он бродил по дому, а затем вышел в сад поприветствовать соседей.

Джордж уже вернулся в Голливуд, когда из Лондона пришли печальные вести. Адвокат тети Лиз с глубоким прискорбием извещал Эдвину, что леди Хикэм скончалась в конце октября, но вследствие «трудностей» военного времени ему не удалось сообщить об этом раньше. Он обещал держать ее в курсе последующих событий.

Эдвина знала, что лорд Руперт завещал поместье и титул своему племяннику. Однако движимое имущество досталось его жене, а она, в свою очередь, завещала его Эдвине. Указанная в письме предварительная сумма при разумных расходах позволяла надеяться на безбедное существование до конца жизни. Впрочем, Эдвина никогда не стремилась к роскоши.

Деньги пришлись как нельзя кстати. Младшие дети могли рассчитывать на успешную карьеру или удачный брак, и для Эдвины они являлись гарантией независимости. Отныне никогда она уже не станет обузой для своих братьев и сестер. Они с тетей не были близки, но, перечитывая письмо адвоката, она не могла не испытывать благодарности. За газету Эдвина выручила сумму намного меньшую, чем полученное наследство.

— Господи, благодарю тебя, — прошептала она и, откинувшись на спинку кресла, сложила письмо.

В комнату вошла Алексис.

— Что-то случилось? — с тревогой спросила она: девочка уже привыкла к тому, что от писем и телеграмм не приходится ждать добра.

Но Эдвина невесело улыбнулась и покачала головой.

— И да… и нет… Умерла тетя Лиз, — сказала она печально, — но она оставила нам в наследство немалые деньги…

Однако Алексис, казалось, пропустила мимо ушей вторую часть сообщения.

— Отчего она умерла?

— Не знаю.

Эдвина вдруг почувствовала себя виноватой. Она так обрадовалась наследству, что даже не поинтересовалась подробностями смерти маминой сестры. Но тетя всегда была столь раздражительной и нервной, а ее последний приезд так утомил их.