Вернон Господи Литтл. Комедия XXI века в присутствии смерти

Он начинает сужать круги вокруг Дуррикса.

– Ну, конечно. Прекрасным примером может служить Джеффри Дамер…

– А что, по-вашему, отличает обычную гомосексуальную тягу к возможному партнеру от патологической фиксации?

– Ну, мм, согласие партнера. Человек с патологическими отклонениями в психике склонен прибегать в отношении своих потенциальных партнеров к обману или пршгуждению, без учета их собственных желаний.

– Значит, человек, который пытается навязать свои желания мальчикам, может быть квалифицирован как психопат?

– Да, конечно.

Вид у Дуррикса уже не такой самодовольный, как раньше. Мой адвокат перестает нарезать круги и припечатывает его к стенке взглядом, в котором явственно читается: «А вот теперь поговорим всерьез».

– Оливер Дуррикс, – раздумчиво говорит он. – Приходилось вам когда-нибудь слышать такое имя: Харлан Перью?

Дуррикс бледнеет как мел.

Брайан разворачивается к скамье присяжных.

– Дамы и господа, господин судья, – прошу вас извинить меня за некоторую вольность в выражениях.

Он вплотную придвигается к свидетельской скамье и, перегнувшись через барьер, смотрит Дурриксу прямо в лицо.

– Если нет, то, может быть, вы слышали о таком интернет-сайте под названием «Милые попки от Бэмби-боя»?

– Простите?

– Человеку по имени Харлан Перью было предъявлено обвинение в штате Оклахома по факту совращения несовершеннолетних мальчиков и вовлечения их в производство порнографической продукции, связанной с этим сайтом. Скажите нам, пожалуйста, под присягой – вам об этом что-нибудь известно?

– Я не обязан отвечать на этот вопрос.

По лицу Брайана расползается ленивая улыбка. Он вынимает из своего стола какие-то документы и потрясает ими в воздухе.

– У меня есть вещественные доказательства того, что вы, Оливер Дуррикс, прежде носили имя Харлан Перью.

В зале вскипает волна смутного гула.

– Я довожу до вашего сведения, доктор, что пять лет тому назад вы, под этим именем, привлекались к уголовной ответственности по четырем обвинениям, связанным с развращением несовершеннолетних через посредство вашего веб-сайта.

– Но эти обвинения не были доказаны.

– Кроме того, доктор, я утверждаю, что вы до сих пор являетесь владельцем и администратором этого сайта, который существует теперь под названием «Серенада Содома».

Кто-то в заднем ряду хрюкает и заходится от хохота. Судья неодобрительно хмурит брови.

– Я прав, доктор? – медленно и членораздельно проговаривает Брайан. – Да или нет?

Дуррикс затравленно стреляет глазами в сторону судьи. Тот кивает.

– Нет. Нет и еще раз нет.

– И последний вопрос: правда ли, что вы были лечащим врачом также и у Хесуса Наварро Росарио, примерно в то же время, когда произошла эта кровавая трагедия в школе, в мае этого года?

Дуррикс смотрит в пол.

– И что вы подарили ему вот эти женские трусики, счет за которые был оплачен с вашей кредитной карточки?

Брайан поднимает над головой пластиковый пакет. В пакете – трусики, которые были на Хесусе в последний день его жизни.

Двадцать

Я сижу на тюремном толчке и стараюсь не терять надежды; а если честно, то просто представляю себе, как все мои жизненные проблемы с легким хрустом выдавливаются через кишечный тракт. Я понимаю, что не следовало мне этого говорить, но, честное слово, упражняться в технике испражнения – одно из замечательнейших в жизни удовольствий. Вот, кстати, еще одна важная вещь, про которую не учат в школе и дома. По большому счету тебя не только ничему путному на этот счет не учат, но учат совершенно превратному отношению к этой жизненно важной функции: как будто речь идет о дьявольском искушении или типа того. Если как следует во все это вдуматься, возникает ощущение, что все законы мироздания придумала моя матушка.

Но вдумываться мне как раз и недосуг. На дворе утро, и в воздухе царит дымчато-влажная зимняя свежесть – особенно здесь, на теневой стороне. У меня еще есть немного времени, прежде чем меня опять загрузят в фургон и повезут обратно в суд, вот я и околачиваюсь, сколько могу, в туалете, который окнами выходит на тюремный двор. У меня даже есть сигарета, быстро тающий в воздухе уголек на конце аккуратной новенькой «кэмел-фильтер», спасибо Детиво, который сидит за кражу в особо крупных. Он щедр, как бог, потому что его подружка принесла на свидание их недавно родившегося ребенка. Я сказал, что ребенок похож на него, и он действительно похож, несмотря на то что это девочка. И вот теперь я сижу, вдыхаю клубы голубого дыма и пытаюсь так стряхнуть золу у себя между ног, чтобы не обжечь детородные органы. Все мои проблемы сыплются из заднего прохода, словно крысы из бомбового люка самолета, и с каждой секундой на душе у меня становится ясней и легче. Я начинаю строить планы. Безо всякой задней мысли, честное слово, ч-черт.