Вернон Господи Литтл. Комедия XXI века в присутствии смерти

Двадцать шесть

В день моей смерти люди относятся ко мне как-то добрее, чем раньше. У зэков эта доброта проявляется в том, что никто никого не достает, как обычно: особенно тот парень, которому я оставил свои шарики. Все остальные просто обходят предмет молчанием. В воздухе привкус суеты, вроде как в один из тех дней, когда у вашей матушки с утра не заладится с печивом и чувства бродят по дому неприкаянными до самого вечера: такое впечатление, будто забыл что-то важное, не выключил плиту или дверь не запер. И еще такое чувство, что вот вернусь и все исправлю.

Когда все мои пожитки уже сложены аккуратной стопочкой на столе, а постель свернули и вынесли, приходят четыре исполнителя, в сопровождении человека с кинокамерой. Пока я иду по Коридору, мои товарищи по несчастью машут мне сквозь прутья решеток руками и выкрикивают благие пожелания.

– Йо, Верняк, надери им всем задницу, вставь всем этим мудакам по самую прическу…

Спасибо, ребята. Благословляю вас. Мы выходим в тот Коридор, в котором я в последний раз видел Ласалля: но не для того, чтобы ехать в отделение в Хантсвилле. Теперь прямо здесь, в Эллисе, на первом этаже есть Комплекс для Последних Событий. Эх, не получится прокатиться напоследок. Зато в этом Комплексе есть окна. Снаружи серо и, судя по всему, прохладно, ничего особенного. Какая-та часть моей души ощущает приступ разочарования – как так, почему в день моей казни не гремит гроза, не ходят по земле торнадо? Но, с другой-то стороны, не слишком ли много я о себе понимаю, правильно я говорю?

Пам, как и обещала, составила меню моего последнего обеда. «Чик'н'микс: супервыбор», с жареной картошкой, ребрышками, мучным соусом и двумя мисками салата из капусты и морковки под майонезом. Какая она все-таки молодец – заставила здешнюю кухонную обслугу положить на донышки салатниц по кусочку хлеба, чтобы впитался лишний сок, и нижние кусочки остались хрустящими. Хотя наверняка насчет салата придумала не Пам, а матушка – потому что он полезен для здоровья. Девочки нынче вечером будут есть все то же самое, как раз когда меня прикрутят к кушетке. Я исполнил их желание: чтобы все выглядело так, как будто я просто гоняю где-нибудь неподалеку на велике.

В половине пятого меня отводят в уборную – облегчиться. И даже дают с собой копию «Ньюсуик» и сигарету «Мальборо». На душе у меня как-то пусто, как будто я под наркозом или типа того, но подобные маленькие знаки внимания все равно греют.

В «Ньюсуик» пишут, что в Мученио теперь самый высокий уровень экономического роста во всем мире, и миллионеров там теперь даже больше, чем в Калифорнии. На передней полосе фотография – выводок Гури швыряет в воздух купюры и веселится от души. Хотя не одними розами вымощен путь к славе: если прочесть статью до середины, то там пишут, что комитет по калифорнийской трагедии подал на них в суд за махинации со статистикой. Ну, что ж, узнаю старый добрый Мученио.

За час до казни мне предоставляется возможность сделать несколько личных телефонных звонков. Сперва я набираю номер Пам, потом домашний. Длинные гудки – должно быть, уже не застал. Удачи вам, девочки. Благословляю вас. Автоответчиков нет ни у той, ни у другой, так что я даже не могу оставить им коротенькое сообщение насчет того, что я их люблю или еще что-нибудь в том же духе. В каком-то смысле именно по этой причине мне хватает духу позвонить еще в пару мест.

Сначала я набираю номер Лалли, чтобы поскорее покончить с этим делом. Его секретарша уже почти успевает бросить трубку, но тут я говорю о причине, по которой звоню. Лалли в Мученио, на открытии новой галереи бутиков. Она переводит звонок к нему на сотовый. «А, Большой Человек!» – говорит он, едва услышав мой голос. Я даю ему то, чего он хочет. Я говорю, где спрятано второе ружье. И он принимает сей жест доброй воли с достоинством и благодарностью.

Следом я звоню Нэнси Лечуге. Господи, как же она удивилась, она даже пыталась говорить не своим голосом, так, чтобы я подумал, что набрал не тот номер.

– О господи, – говорит она в трубку.

– Да? – отвечаю я.

Ей много всякого пришлось пережить. И ее я тоже благословляю. В конечном счете мне кажется, она даже рада, что я ей позвонил. Зная, как она любит всяческую информацию, а также зная, что она всегда была президентом нашей подмывочной бригады, я просто уверен, что она была в восторге от того, что я ей пообещал. По большому счету я назначил ее главным координатором на сегодняшний Вечер Исполнения Желаний.