Вернон Господи Литтл. Комедия XXI века в присутствии смерти

– Водительские права?

– М-м, нет, вы поймите, я американец, решил посетить вашу прекрасную страну, и все такое…

Он пристально смотрит мне в глаза. Сейчас начнется. Сейчас из него попрет какое-нибудь сраное чувство долга, я уж чувствую, как его распирает изнутри.

– Следуйте за мной, – говорит он и конвоирует меня в главное здание.

Внутри пахнет сапожным кремом. Обстановочка тут как в «Парке юрского периода», такие, знаете, старые столы, а стулья как в китайском ресторане, и в потолке сияет одинокая светилка из супермаркета. В углу пощелкивает вентилятор. Общее впечатление: нечто среднее между залой суда и комнатой ожидания в одном из этих центров общественного здоровья, которые показывают по телику, особенно из тех, которые битком набиты мексиканскими бабульками. Только никому не говорите, что я так сказал. А то я ни хуя не понимаю, чем это для меня кончится. Пограничник подводит меня к столу, сам обходит его и садится, весь такой осанистый, как будто он президент Южной Америки, или еще хуй знает кто, как будто граница – всего лишь щелка на его сраной жопе.

– У вас имеется документ, удостоверяющий личность?

– Э-э, в общем-то нет.

Стул скрипит, он откидывается на спинку и разводит руки в стороны, как будто хочет обратить мое внимание на самый, еби его, очевидный факт во всей вселенной.

– Вы не можете въехать в Мексику без документа, удостоверяющего личность.

И складывает рот куриной жопкой: вот какой Эффект производят на человеческих физиономиях Очевидные Факты.

У меня чуть ниже связок выстраивается бойкая очередь из правдоподобных баек. Я решаю сыграть усталость и беспросветность жизни, то есть роль, которая в моем для-внутреннего-пользования репертуаре значится как Дебиловатый Малый. Я наскоро леплю себе семейство.

– Понимаете, мне нужно найти родителей. Они уехали немного раньше, а мне пришлось задержаться и выехать только сейчас, и вот теперь они, типа, сидят там и ждут меня. Беспокоятся, наверно.

– Твои родители на отдых?

– Ну да, мы, вроде того, хотели все вместе съездить на юг, отдохнуть.

– Где твои родители?

– Они уже в Мексике и ждут меня.

– Где?

Это пиздец. Стоит вам попасть на подобного упертого чувака, и вы попали, имейте это в виду. И вот что будет дальше: он отведет все то говно, которым я его потчую, в отстойник, а потом медленно и нежно будет гонять по все более и более узким трубам, а под конец выжмет сквозь частое сито правды. Отстой вранья, он ведь может начинаться с полной неопределенности, вроде: «Знаете, они, в общем, в Северном полушарии», или типа того. Ну, а затем он будет ставить трубу за трубой, все уже и уже, пока наконец ты не выдашь ему номер комнаты, в которой они остановились. И где они, на хуй, заблудились, мои, блядь, родители?

– Э-э, в Тихуане, – говорю я и киваю.

– Ти-juana? – Он качает головой. – Это не дорога на Тихуану – там другая сторона Мексики.

– Да нет, вы не поняли, все в порядке, они все равно собирались ехать в эту сторону, а я как раз оказался в этих же краях, так что, короче говоря, я просто должен перебраться через границу, и мы с ними встретимся. Понимаете?

Он сидит, и лицо у него глядит вниз, а глаза при этом глядят вверх, так сидят люди, которым тебе не удалось запудрить мозги.

– А где в Тихуане?

– Э-э, в гостинице.

– В какой гостинице?

– Ну, эта, черт, где-то ведь я записал… – Я начинаю рыться в рюкзаке.

– Сегодня ты не въезжаешь в Мексику, – говорит пограничник. – Лучше ты звонишь твоим родителям, и они за тобой едут.

– Ну, понимаете, сейчас уже как-то поздновато звонить – я вообще-то уже должен был быть на месте. К тому же мне казалось, что между нашими странами существует какой-то пакт или вроде того, я думал, американцы имеют право просто ехать через границу, и все дела.

Он пожимает плечами:

– Как я знаю, что ты американец?

– Черт, да вы просто посмотрите на меня повнимательней, и все, – в смысле, а кто же я еще-то, как не американец, американец я и есть.

Я развожу руки в стороны и пытаюсь сымитировать Эффект Очевидного Факта. Он ложится грудью на стол и смотрит мне прямо в глаза.

– Лучше позвони твоим родителям. Сегодня ночуешь в МакАллене, завтра они за тобой едут.

Я делаю единственно возможный ход для человека, которого прижали спиной к частому ситу правды и надавили сверху. Я притворяюсь, будто он только что подал мне воистину прекрасную мысль.