Клей

Хочу, чтоб всё это уже закончилось. Фигачишь до упора, потому что хочется почувствовать или увидеть что-нибудь новенькое, но длится это недолго. Я больше не могу так, не могу столько, потому что дошёл до момента, когда это уже ничему меня не может научить. Это уже просто борьба какая-то. Чему, бля, я могу начуиться, не спав несколько дней подряд? Это как в детстве, когда мы кружились и кружились на одном месте до потери сознания, а потом лежали на траве перед домом, голова кружилась, подташнивало, а отдышавшись, начинали снова. Взрослые, вышедшие посидеть на солнышке, говорили, чтоб мы прекратили. Они знали, что мы просто охуеваем и что никакого просветления сознания за этим не последует. Было время, когда я считал, что они просто не хотели, чтоб мы получили доступ в некий тайный мир, но теперь я понимаю, что им просто в лом было прибирать за нами, блюющими замарашками.

И вот я занимаюсь тем же, вру сам себе во имя забвения. Я, скорее, хочу видеть не больше, а меньше, поэтому я так и обфигачился. Подытожим: я охуеваю без видимых на то причин.

шшшшуууууумммм

Впирает жёстко, все таблы и марки, что я запитал. Все порошки, что я пустил по носопырке.

жжжжуууууухххх

Я кричу, чтоб услышать, как мой голос отзовётся эхом в Голубых горах, но я даже не вижу других объебосов, хоть и нахожусь прямо среди них. Не вижу я и гистой пышной листвы, что окружает поляну, где мы устроили танцы. Нет, я кричу, но даже собственного голоса не слышу, и никто не слышит сквозь беспрестанную пульсацию баса, и я чувствую, как содержимое кишок покидает меня и мягкая земля несётся и плашмя бьёт по лицу.

ЭДИНБУРГ, ШОТЛАНДИЯ Ч.1

СРЕДА, 11.14

Письмо матери, Алек Почта

У Терри возникли проблемы. Серьёзные проблемы. Всю жизнь о нём заботились женщины. И вот его мать ушла. Ушла, как прежде ушла жена. С бывшей она сохранила хорошие отношения ради внука Джейсона, во всяком случае так говорила старая перечница. Возможно, она обговорила свой план с Люси и они вступили в тайный сговор против него под покровительством этого здорового дебила, с которым снюхалась Люси. Впрочем, если быть до конца честным, он никогда эти отношения всерьёз не воспринимал. Для енго это был не более чем перепихон с симпотной тёлочкой, которая умела принарядиться на выход. Всё это длилось год, что примерно на год дольше, чем должно бы, если б на свет не явился ребёнок. С Вивиан всё было иначе. Маленькое сокровище, а он так паршиво с ней обращался. Она была его единственной постоянной девушкой. Три года. Любил её, но обращался паршиво, а она всегда прощала. Любил и уважал настолько, чтобы понимать, что он подпорченный фрукт и только переводит её время, и он оставил её, чтоб она пошла своей дорогой. После той ночи на мосту он сошёл с рельсов. Да ни хуя он на рельсах-то и не стоял, о чём он говорит?

Потом ещё случались короткие, эпизодические сожительства. Находились женщины, готовые пустить его к себе, но довольно быстро они понимали, что проблемы, приведшие их к употреблению валиума, прозака и прочих транквилизаторов, бледнеют перед новым положением вещей. В его сознании их лица слились в одну размытую недовольную физиономию. Не проходило и месяца, как они брали себя в руки, и он вылетал обратно к мамочке. И вот она ушла сама. Терри попробывал рассмотреть этот факт с разных сторон. Как ни крути – его кинули. Собственная мать. Что происходит с женщинами? Что за проблемы? Его бросили, но не все. Зазвонил телефон, это был его корешок Алек Почта.

– …Терри… – сухо прохрипел он в трубку.

Терри достаточно хорошо знал Алека, чтоб различить чудовищный бодун. Впрочем, это не требовало особых логических способностей, ведь у Алека было всего два рабочих режима: бухой и с бодуна. Сам факт его существования на планете последние несколько лет ставит под сомнение всякие изыскания в области физиологии и медицины. Прозвище Почта Алек получил после того, как недольгое время вполне легально проработал в штате Королевской почты.

– Так-так, Алек. Четыре всадника Апокалипсиса снова на хребет присели?

– Если б только четыре, ёб твою, – простонал Алек, – голова раскалывается. Слушай, Терри, мне нужно помочь тут с одной работкой, нормальной, типа, не блатной, – добавил он, почти извиняясь.

– Иди ты, – недоверчиво сказал Терри, – да когда ты чем-то неподсудным зарабатывал, джентельмен ёбаный удачи?

– Не гундось, – отрезал Алек, – встречаемся в «Райри» через полчаса.