Клей

Он улыбнулся и, протянув руку, взъерошил кудрявую копну малыша Терри. Надо сказать, чтоб почаще его в парикмахерскую водила, подумал он. А то ходит как чучело огородное. Ещё, чего доброго, вырастет парень со странностями.

– Ты так и не спросил, как там у него в школе.

Элис выпрямилась. Она снова сконцентрировалась на происходящем, и горечь и обида опять подступили к ней.

– Да ты не даёшь мне ничего спросить, – раздражённо отрезал Генри.

Его ждала Пола. Ждала его поцелуев, прикосновений его руки, которая теперь лежала на плечах Элис. Плачущей, опухшей, оплывшей Элис. Какой контраст с молодым телом Полы, крепким, гибким, нерожавшим. Да какое тут может быть сравнение.

Под воздействием его слов, запахов и сильных рук ей сложно было собраться с мыслями, но, когда она поняла, что, в сущности, происходит, в груди начала пульсировать незатихающая боль. Элис собралась с силами и выдала:

– Он ревел всю дорогу. Чуть глаза не выплакал.

Это рассердило Генри. Терри был на год старше своих одноклассников – прошлый год он пропустил из-за менингита. Кто-кто, а уж он-то не должен был плакать. Это всё Элис виновата. Она его испортила. Из-за болезни до сих пор возится с ним, как с младенцем. Теперь-то парень уже в полном порядке. Генри хотел было и по причёске проехаться, мол, чего от него ждать, если он ходит как девчонка. Но Элис уставилась на него в упор, и в глазах её горели сотни обвинений. Генри отвернулся. Она взглянула на его подбородок, на крепкую шею и почти машинально перевела взгляд на Терри.

Всего полтора года назад мальчик был так болен. Он едва выжил. И вот Генри кидает их всех, кидает ради неё: грязной, неразборчивой сучки.

Беспощадная реальность ударила ей в грудь, и Элис даже не попыталась съёжиться, уйти от удара.

БАХ

Элис сидела с гордо поднятой головой, чувствуя на плечах его вялую руку. Следующий приступ мучительной боли будет, конечно же, полегче прежнего.

БАХ

Когда же станет легче, когда же стихнет боль, когда она, они переживут это

БАХ

Он уходит от них – к ней

И тут якорь его руки отпустил Элис, и она поплыла в окружающем её воздушном пространстве. Периферийным зрением она видела, как он подкинул Ивон в воздух, потом собрал детей в охапку, обнял обоих; прошептал на ушко важные наставления, как тренер школьной команды по футболу, подбадривающий игроков в перерыве.

– Папа устроился на новую работу, и теперь он часто будет в разъездах. Видите, как мама расстраивается? – Генри не видел, как Элис сначала вытянулась, напряглась, а потом обмякла, как подкошенная его словами. – Это значит, что вы оба должны будете ей помогать. И чтоб я больше не слышал, что ты ревёшь в школе, Терри. Ревут только глупые девчонка, – сказал он сыну, подставив кулак под мальчишеский подбородок.

После чего Генри порылся в карманах брюк и выудил пару монет в два шиллинга. Одну он сунул в руку Ивон, сохранившей беспристрастное выражение, в то время как глаза Терри округлились и загорелись предвкушением.

– Запомни, что я тебе сказал, – улыбнулся Генри сын, прежде чем выдать ему такой же презент.

– Папа. Ты будешь к нам приходить? – спросил Терри, не отрывая глаз от серебряной монеты на ладошке.

– Ну конечно, сынок! Мы пойдём на футбол, смотреть «Джем-тартс»!

От этих слов Терри воспрял духом. Он улыбнулся папе и снова уставился на даренные два шиллинга.

Элис ведёт себя очень странно, размышлял Генри, поправляя галстук и собираясь откланяться. Просто сидит вся скукоженная. Ну что, он своё слово сказал, дал ей все гарантии. Он будет рядом, будет присматривать за детьми, будет водить их в «Милк-бар» на молочныйы коктейль или в «Браттисанни» есть рыбу с картошкой. Они это дело любят. Продолжать разговор с Элис резона не было. Она только озлобится, детям это видеть не следует. Лучше всего просто потихоньку слинять.

Генри стал продираться меж столов. Он снова зыркнул на старческую парочку. Те глаз не отвели и вызывающе уставились на него. Он пробрался к их столику и, указывая на нос, сказал мертвецки спокойным тоном:

– Прибор держите подальше от окружающих, а не то сломается на хер.

Старики онемели от такой дерзости. Задержав на секунду тяжёлый взгляд, Генри изобразил лучезарную улыбку и пошёл к задним дверям паба, не взглянув ни на Элис, ни на детей.

На сцену лучше не нарываться.

– Ну ты кремень! – выкрикнул Дейви Гирван и встал, намереваясь пойти за Генри. Но тут его осадила жена, Неси: