Сестры

— Но Энни терпеть не может собак, — напомнила Кэнди.

— Правильно, — сказала Сабрина. — Но может быть, теперь она передумает. А может, нет. Ей решать.

Отец все больше молчал, сказав лишь, что Энни следует показать нескольким специалистам. Он не сомневался, что хирург, оперировавший дочь, сумасшедший и поставил абсолютно неправильный диагноз. Сабрина и Тэмми верили офтальмологу, поскольку Бриджпортский госпиталь считался первоклассным травматологическим центром, однако согласились попросить их доктора пригласить другого специалиста. Но хирург так убедительно и так подробно все рассказал, что сомнений у них не осталось. А отец просто не может расстаться с надеждой. И нельзя его винить. Все произошедшее было мучительно для всех. А ведь Энни даже еще не знает, что обречена на пожизненную слепоту.

Потом Кэнди ушла наверх принять душ, а отец захотел ненадолго прилечь. Он плохо выглядел, и лицо у него стало землистым. Когда они ушли наверх, Сабрина снова упомянула о бойфренде Энни из Флоренции. На сей раз Тэмми согласилась, что ему следует позвонить. Если он позвонил ей на сотовый телефон, то, возможно, встревожился, потому что ее телефон остался где-то под грузовиком. К счастью, они нашли в ее комнате записную книжку с номером сотового телефона Чарли. Так что найти его оказалось проще простого. Сабрина вызвалась поговорить с ним, а Тэмми и Крис сидели рядом за кухонным столом. Чарли ответил со второго звонка. Во Флоренции наступило обеденное время. Сабрина объяснила, кто она такая, и он сразу же понял и рассмеялся:

— Кажется, старшая сестра проверочку мне устраивает? — Он нисколько не смутился, не удивился звонку и не встревожился.

— Нет, я не устраиваю проверку, — осторожно сказала Сабрина, не зная, как продолжить. Было бы проще, если бы он встревожился и заподозрил неладное. Его, кажется, совсем не встревожил ее звонок, что показалось Сабрине странным.

— Как прошло Четвертое июля? Энни мне так и не позвонила, — беспечно сказал Чарли.

— Именно поэтому я и звоню. Вчера случилось дорожно-транспортное происшествие. Праздничной вечеринки у нас так и не было, — объяснила Сабрина. Чарли долго молчал, потом до него наконец стал доходить смысл сказанного, и Сабрина продолжила: — Машина, где находились наша мать и Энни, столкнулась лоб в лоб с двумя другими машинами и грузовиком. Наша мать погибла мгновенно, а Энни серьезно ранена, но жива. — Она хотела сообщить ему сначала хорошие новости. Похоже, он был ошеломлен.

— Насколько серьезно она ранена? И я соболезную вам в связи с вашей утратой.

Эту фразу Сабрина начала ненавидеть. Она слышала ее в ритуальной службе, в больнице, в цветочном магазине. Это была расхожая фраза, не более того, хотя Чарли произнес ее искренне. Трудно было найти правильные слова, чтобы отреагировать на такие новости. Она и сама не знала бы, что сказать, тем более что они с бойфрендом Энни не были даже знакомы. Их объединяла лишь ее сестра, но это было очень много. Особенно теперь. Хотя он, кажется, не был убит этим известием, как предполагала Сабрина. Он удивился.

— Очень серьезно, — честно призналась Сабрина. — Она все еще находится в критическом состоянии, и вчера вечером ей сделали хирургическую операцию на мозге. Кажется, она перенесла ее хорошо, но все еще не пришла в себя. Я подумала, что вам надо знать об этом, потому что я поняла из ее рассказов, что вы с ней близки и любите друг друга. Сейчас она находится под воздействием седативных препаратов и пробудет в таком состоянии еще несколько дней, если все пойдет хорошо. Она подключена к аппарату искусственного дыхания, но врачи надеются, если повезет, завтра отменить его.

— Силы небесные, неужели она лишится рассудка и будет вести растительное существование?

Его слова расстроили Сабрину. Они показались ей жестокими, особенно если учесть трагедию Энни. Но он об этом пока не знал.

— Нет никаких причин думать так, и хирургическая операция, необходимая, чтобы снять давление гематомы на мозг, прошла успешно. Она спокойно провела прошлую ночь.

— На мгновение вы меня напугали. Я не могу себе представить, что Энни вдруг потеряет рассудок. Если бы дело обстояло так, то уж лучше бы ей умереть. — Он был удивительно бесчувственным, особенно для человека, которому только что сообщили, что его любимая женщина чуть не умерла. Сабрина уже невзлюбила его, хотя пока воздерживалась от замечаний. Как-никак это мужчина ее сестры.