Бойся своих желаний

– Папка! – возмущенно закричала ему вслед Наташа. – Ты куда наши шубы понес?!

Однако тот сделал вид, будто бы не заметил гневной реплики дочери, выскользнул из двери – и был таков. Когда Наталья высунулась в коридор, отец где-то вдалеке спускался по лестнице, причем от взгляда девушки его фигура перекрывалась мощным торсом постороннего мужика, следующего по коридору в пижамной паре, с влажными волосами и вафельным полотенцем на плече. Кричать на всю гостиницу показалось ей решительно невозможно, и тогда девушка, вернувшись в келью, гневно воскликнула, отчасти подражая собственной матери:

– Подлец! Как он может так поступать с нами! Каков мерзавец!

– Оставь ругаться на него, это же твой батя, – несколько меланхолично отмахнулась Нина.

– Что будем делать?

– А что ты предлагаешь?

– Я пойду на разведку.

– А какой смысл?

– Ты собираешься торчать весь вечер здесь?

– Хочешь сбежать?

– Конечно! Неужели нас остановят какие-то шубы!

Наташа порывисто подошла к окну, откинула штору ядовито-красного цвета. Их предусмотрительно поселили не на первом, а на втором этаже, не упорхнут, мол, голубки, – однако не учли, что прямо под окном девичьей светелки расстилался покрытый снегом козырек подъезда. Выпрыгнуть туда ничего не стоило. Потом один хороший скачок вниз, в сугроб – и путь открыт.

Наташа решительно рванула на себя створку окна. Захрустела разрываемая бумага, полезла вата, коими персонал воинской гостиницы защищал щели от проникновения лютого Мороза Иваныча. Порыв холоднющего воздуха, крепкий, как коньяк или нашатырь, ворвался в комнату.

– На волю! В пампасы! – вдохновенно процитировала Наташа чрезвычайно популярного тогда в школьных и студенческих кругах «Золотого теленка» и встала на подоконник. Нина не захотела от нее отставать. Сердце у нее замерло, однако она сказала себе «была – не была» – и последовала за подругой.

Неизвестно, что больше двигало девочками в их безрассудном побеге: желание насолить взрослым? Чувство куража, подогретого крымским портвейном (когда Васнецов выходил из столовой, обеим удалось хватить по бокалу)? Стремление не ударить в грязь лицом перед подругой, показаться более удалыми, чем они есть на самом деле? Юношеская тяга ко всему запретному – которая в их случае усиливалась идейными и эстетическими табу? Кто знает, что подействовало конкретно и в большей степени, и что уж тут умствовать! Одно ясно: в их порыве, в их полете страсти именно к музыкантам было не более десяти процентов.

Однако если бы нас попросили нарисовать картину самой яркой, обнаженной и чистой любви – мы б изобразили двух девочек, которые в одних свитерках и юбочках выше колен стремглав несутся по заснеженной аллее военного городка, лица их раскраснелись и полны азарта, и пар поднимается от их фигур в бесконечные звездные дебри дальневосточной ночи…

А в то же самое время негенерал Васнецов возвратился в генеральский домик и совершал обход своих владений. Усталые официантки пили на кухне чай и попытались неловко спрятать порасхищенную с банкетного стола недопитую бутылку армянского коньяку. «Продолжайте, продолжайте», – по-отечески махнул им рукой Петр Ильич. Он, разумеется, подметил, что двух подавальщиц в компании недоставало – и как раз тех, что перемигивались с господами Ленноном и Харрисоном. Цекист покинул кухню. Разумеется, он знал о существовании комнаты с аппаратурой прослушки, но, как порядочный человек, не желал уподобляться беспардонным амурным соглядатаям и просто неспешно прогулялся по коридору. В комнатах, отведенных для мистеров Маккартни и Старра, было до странности тихо. В номерах двоих других битлов, как и ожидалось, раздавались возня и смех. Операция развивалась по плану. Ну, или, если быть честным перед самим собой, почти по плану. Главный разговор, ответ на основной и коренной вопрос: «Поедут ли битлы в тур по России?» – негенерал, верный народному принципу «утро вечера мудренее» – отложил, чтоб спросить ребят на свежую голову. Он, во всяком случае, сделал все от себя зависящее. Теперь должны постараться девчонки, чтобы парни не захотели от них отлепляться. Вот только почему никого не выбрали Пол и Ринго?

Размышляя об этом, в конце коридора очень ответственный работник столкнулся нос к носу с Марусей. Девушка сделала вид, что встреча произошла нечаянно, однако она, разумеется, Васнецова ждала. «Ах», – молвила она, чуть не налетев на него. А потом, потупившись, вдруг сказала: