Бойся своих желаний

– Ах, так! – воскликнул он.

– Да, так! – сказала она.

Он вскочил и заключил ее в свои объятия. А потом позволил соскользнуть простыне, отбросил ее, подхватил Наталью на руки и отнес в постель.

…И сколько она потом ни интересовалась дискографией «Битлз» – сначала как цельной группы, а позже каждым музыкантом в отдельности, ни разу ей не довелось услышать еще раз ту песню, что она записала ледяным морозным утром в феврале шестьдесят восьмого года. Скорее всего (заключила она, понимая его и вправду легкомысленный характер), он о своем потенциальном хите просто-напросто забыл. Так и остался листок, заложенный в ее «Энциклопедический словарь» на букву «б» («Битлз»), единственным свидетельством того, что песня «Сноувайт Натали» когда-то существовала на свете.

Часть II

Дочка

12. Пограничный жезл

Двадцать четыре года назад. Август 1986 года

СССР, Черноморское побережье Кавказа

Монина Юлия Валерьевна

Звезды насмешливо перемигивались в вышине. До рассвета и тепла (по словам поэта) оставалось еще тысячелетие, однако южная ночь оказалась столь горячей, что порой думалось: пусть она длится! Пусть и вовсе не рассветает!

Время от времени по черной поверхности моря проносился ослепительный прожекторный луч: доблестные советские пограничники следили, чтобы никто не проник на территорию социалистического лагеря, а еще пуще – чтобы никто его, лагерь, не покинул. Когда луч подбегал ближе, обнаженные парень и девушка пригибались и полностью скрывались за огромным валуном – казалось, специально созданным для того, чтобы уберегать от посторонних глаз контрабандистов и влюбленных. Их и не замечали. А может, видели – но патрулю было лень идти и выгонять молодежь с берега. Советский Союз потихоньку рассыпался, об этом пока еще никто не подозревал, но даже элементарные процедуры, как то: проверка документов у подозрительных лиц в пограничном районе – исполнялись через пень-колоду, а порой не выполнялись вовсе.

Юноша по имени Михаил чувствовал себя здоровым, веселым и бодрым – как только может чувствовать себя восемнадцатилетний парень после трех ну очень близких встреч с прекрасной девушкой. Из благодарности за ее податливость и страстность он даже готов был выслушать странный и казавшийся бесконечным (хоть и занимательным) рассказ подруги.

Переживания Юлии в то же самое время были, как водится у девушек, гораздо многообразнее и сложнее. Она, конечно, любила красавчика Мишу и была счастлива от того, что добилась своего и он принадлежит ей. Довольно приятным оказалась для Юлии-Джулии и телесное родство с ним. Однако сейчас, дойдя до самой крайней близости, она особенно остро понимала, что Михаил – довольно ограниченный и недалекий шалопай – ей, по большому счету, совсем не пара. И еще она чувствовала, что, возможно, сегодняшняя первая ночь станет для них обоих и последней. Кому, как не случайному попутчику, поведать историю, которую не рассказывала еще никогда и никому.

– Ну, ты заливаешь!.. – воскликнул наконец Мишка.

– В каком смысле – заливаешь? – голос Юлии заледенел.

– Ты прям писательница настоящая! Тебе бы романы строчить заместо Дюма.

– Не веришь?! – Девушка вдруг рассвирепела.

– Чему верить-то? Охо-хо! Этой бодяге про битлов?

Юлия вскочила с подстилки, схватила из-под ног огромный округлый камень и даже слегка обозначила замах в сторону возлюбленного.

– Ты не веришь?! Ты – мне?!

– Э-э, потише!

Юлия нагая, с камнем в руке, выглядела по-настоящему разгневанной, словно амазонка или Артемида. Впрочем, юноша слыхал только, причем краем уха, про амазонок, а в античных богах совершенно не разбирался, и об Артемиде понятия не имел. Однако чутье подсказывало: он очень легко может получить сейчас булыжником в висок.

– Все-все-все! – пошел он на попятный. – Я верю тебе, верю!

– А я, – девушка по-прежнему выглядела разъяренной, – не верю тебе и в искренность твоих извинений, лживая свинья! Ну-ка, становись на колени! Проси пощады!

– Что ты творишь! – проворчал парень и вполголоса добавил: – Бешеная…

– На колени! – воскликнула девушка. – Не понял, что ли?

– Да что ты, что ты… – не на шутку испугался юноша.

– Я тебе сказала: на колени!

– Брось, Юлия…

– Хоть брось, хоть подними! Я сказала: на колени! И проси прощения!

– Ну, ладно, если тебе так хочется… – проворчал Михаил.