КОГДА МЫ БЫЛИ СИРОТАМИ

Я собирался все рассказать Дженнифер утром. Но, поразмыслив, решил, что это преждевременно – незачем портить приподнятое настроение, в котором она пребывает в преддверии нового школьного семестра. Лучше отложить разговор и навестить ее как-нибудь в школе, когда я закончу все приготовления. Дженнифер – исключительно сильная духом девочка, и нет никаких оснований предполагать, что известие о моем отъезде повергнет ее в уныние.

Тем не менее не могу без грусти вспоминать теперь тог двухлетней давности зимний день, когда я впервые приехал в школу Святой Маргариты. Я проводил расследование неподалеку, а Дженнифер тогда только начала учиться там, и я решил заехать посмотреть, все ли у нее в порядке.

Школа располагается в большом доме, окруженном несколькими акрами земли. Позади дома лужайка уступами спускается к озеру. Быть может, именно из-за озера все четыре раза, когда я приезжал в школу, по усадьбе стелился туман. По всей территории свободно разгуливают гуси, и все-таки лишенные воображения садовники разбивают клумбы в самых неподходящих, даже болотистых местах. В целом атмосфера здесь весьма строгая, хотя учительницы, по крайней мере те, которых я видел, казались весьма отзывчивыми.

Помню, в тот день некая мисс Наттинг, добрая женщина лет пятидесяти с небольшим, вела меня по промозглым школьным коридорам и, вдруг остановившись, увлекла в боковую нишу. Там, понизив голос, она сказала:

– Учитывая все обстоятельства, мистер Бэнкс, девочка, как и ожидалось, начинает привыкать. Поначалу каждый, разумеется, испытывает трудности, поскольку остальные девочки все еще воспринимают ее как новенькую, и среди них есть две-три, способные порой даже проявлять жестокость. Но я уверена, к следующему семестру все это будет позади.

Дженнифер ждала меня в большой комнате со стенами, обшитыми дубовыми панелями. В камине тлело полено. Учительница оставила нас одних. Стоя перед камином, Дженнифер как-то робко улыбалась.

– Не очень-то хорошо здесь топят, – сказал я, растирая холодные ладони и подходя ближе к камину.

– Это еще что! Ты бы знал, как холодно у нас в спальнях. На простынях сосульки висят! – Она немного нервно рассмеялась.

Я сел в кресло возле огня, но Дженнифер продолжала стоять. Я боялся, что девочка будет чувствовать себя неловко, встречаясь со мной в непривычной обстановке, но вскоре она уже беззаботно щебетала о своих занятиях бадминтоном, о девочках, которые ей нравятся, о еде, по ее словам, состоявшей из «тушенки, тушенки и снова тушенки».

– Когда попадаешь в новое место, – вставил я, – порой бывает трудновато привыкнуть. Они тут не… нападают на тебя всем скопом, не обижают?

– Нет, что ты! – ответила она. – Ну, дразнят, конечно, иногда немного, но они не хотят меня обидеть. Они все очень славные девочки.

Мы проговорили минут двадцать, потом я встал, достал из чемоданчика и вручил ей привезенную с собой картонную коробку размером приблизительно с обувную.

– Ой, что это?! – с любопытством воскликнула Дженнифер.

– Дженни, это не… это нельзя назвать подарком. Она уловила предупреждение в моем голосе и посмотрела на коробку с внезапной тревогой.

– Тогда что же это? – спросила она.

Открой и посмотри сама.

Я наблюдал, как она снимает с коробки крышку и заглядывает внутрь. Выражение ее лица при этом ничуть не изменилось. Засунув руку в коробку, она дотронулась до того, что лежало внутри.

– К сожалению, это все, что я смог добыть. Как мне удалось выяснить, твой сундук не утонул в море, а был украден с лондонского склада вместе с четырьмя другими. Я сделал все, что мог, но, судя по всему, воры просто уничтожили то, что не смогли продать. Из одежды я не нашел ничего. Только вот эти вещицы.

Достав из коробки браслет, она внимательно изучала его, словно искала следы повреждений, потом, положив его обратно, взяла пару крохотных колокольчиков и так же внимательно стала рассматривать их. Потом закрыла коробку и взглянула на меня.

– Дядя Кристофер, какой ты добрый! – тихо произнесла она. – У тебя ведь так мало свободного времени.

– Это нисколько меня не затруднило. Жаль только, что не удалось спасти больше.

– Ты очень добрый.

– Ну что ж, наверное, тебе нужно возвращаться на урок географии. Я приехал в неподходящий момент.

Еще некоторое время она продолжала стоять неподвижно, глядя на коробку, которую держала в руках, потом сказала;