Новая земля, новая жизнь, новые испытания. Попав в этот мир и...
Евлампия Романова взялась за дело Оли Белкиной, у которой убили мужа и...
Наконец колесница прибыла к Триумфальным воротам и остановилась. Армия — без мечей и пик, но с длинными палками, обвитыми лавром, — тоже остановилась. Поскольку триумфальная колесница была очень древней, еще со времен этрусков, и с самого начала предназначалась для церемоний, она была намного ближе к земле, чем классическая двухколесная боевая бига, все еще используемая некоторыми заморскими галльскими племенами. И Помпей не видел происходящего — из-за огромных крестцов двух слонов, качавшихся перед его глазами. Сначала он только немного повозмущался, а потом, когда остановка затянулась, послал возницу узнать, в чем дело.
Возница вернулся с выражением ужаса на лице:
— Триумфатор, слоны слишком велики и не проходят в ворота!
У Помпея отвисла челюсть. Он почувствовал, как мурашки побежали по коже, капли пота выступили на лбу.
— Не может быть! — только и выговорил он.
— Правда, триумфатор, правда! Слоны очень большие. Не пролезают, — повторил возница.
Помпей в триумфальном наряде спрыгнул с колесницы и побежал к воротам, волоча по земле пурпурные с золотом одежды. Погонщики первой пары толстокожих стояли, не в силах что-либо сделать. Увидев Помпея, они с надеждой повернулись к нему.
— Отверстие слишком мало, — объяснил один.
По пути к воротам Помпей мысленно уже распряг животных и провел их через ворота по одному, но теперь он заметил то, чего не мог видеть с колесницы. Проблема была не в ширине ворот, а в их высоте. Эти ворота — единственные, через которые разрешалось пройти триумфальному параду, — были достаточно широки, чтобы пропустить армию по восемь человек в ряд и даже колесницу, запряженную четверкой лошадей, или огромную платформу. Но мощный клыкастый африканец там застрянет, поскольку верхняя перекладина, встроенная в утес Капитолийского холма, находилась как раз на высоте плеч слонов.
— Ладно, — уверенно сказал Помпей, — распрягите их и проведите в ворота по одному. Заставьте их опустить головы.
— Их не учили так делать, — возразил ошеломленный погонщик.
— Мне все равно, учили ли их срать через игольное ушко! — взорвался Помпей. Лицо его сделалось красным, словно вымазанное киноварью. — Просто сделайте это!
Первый слон отказался наклонить голову.
— Надавите на голову и заставьте его! — приказал Помпей.
Но ни давление, ни сидение на его бивнях не убедило животное пригнуться. Вместо этого слои разозлился. Его состояние передалось остальным слонам, двое из которых все еще были впряжены в колесницу. Они попятились назад, и колесница грозила наехать на одетых в львиные шкуры знаменосцев Помпея.
Пока погонщики продолжали выполнять приказание Помпея, тот стоял, изрыгая проклятия и такие угрозы, от которых глаза погонщиков в ужасе стекленели. Но все напрасно. Слоны не желали проходить в ворота.
Прошел час. В воротах показался Варрон. Он явился узнать, что случилось. Он шел с другими сенаторами в первых рядах процессии.
Одного взгляда оказалось достаточно. Варрону вдруг захотелось пасть на дорогу и покатиться со смеху. Но этого он сделать не мог: взгляд Помпея посоветовал ему воздержаться от неуместного веселья, если ему не надоело жить.
— Отправь Скаптия и нескольких его людей в конюшни за лошадьми, — твердо распорядился Варрон. — Хватит, Магн, перестань беситься и подумай! Остальные участники парада уже дошли до Форума, и никто не знает, почему ты не следуешь за ними. Сулла сидит на подиуме храма Кастора и все больше волнуется, а поставщики для угощения в храме Юпитера Статора рвут на себе волосы!
Помпей сел на грязный булыжник мостовой в своем триумфальном наряде и разрыдался. Поэтому Варрон сам послал людей за лошадьми и проследил, чтобы слонов отцепили от колесницы. К этому времени сцена усложнилась прибытием нескольких огородников с Задней улицы, вооруженных лопатами и тачками. Они намеревались собрать то, что считалось лучшим удобрением в мире. Беззаботно заняв позицию между огромных ног толстокожих гигантов, они деловито выгребали навозные лепешки размером с круг арпинского сыра. Только срочность и чувство сострадания не позволяли Варрону расхохотаться, когда он кричал и понукал всех. Наконец погонщики повели своих подопечных к Овощному рынку — никто не мог заставить их вернуться по пути, которым они пришли.
Тем временем первая половина процессии остановилась на Римском Форуме напротив внушительного ионического фасада храма Кастора и Поллукса, на котором, высоко над всеми, сидел Сулла с принцепсом Сената, двумя консулами, некоторыми членами своей семьи и друзьями. Вежливость и обычай требовали, чтобы триумфатор был самым важным человеком при праздновании своего триумфа и во время пира, поэтому сии достойные люди не участвовали в процессии и на угощении они тоже присутствовать не будут.