Первая любовь, последнее помазание

Мы возвратились в гостиницу, где жил отец Сесиль, и он приготовил завтрак. Говорить про потерянные ловушки не хотелось, мы убеждали сами себя и друг друга, что найдем их во время следующего отлива. Хотя оба знали, что не найдем, что их унесло течением, и я совершенно точно знал, что в жизни больше не сделаю ни одной ловушки. Я также знал, что мой напарник забирает Адриана с собой в короткое путешествие, они уезжали во второй половине дня. Собирались посмотреть на военные аэродромы и надеялись успеть в Имперский военный музей. Мы поели яиц, ветчины и грибов и выпили кофе. Отец Сесиль рассказал про свою новую идею, прос тую, но сулящую хорошие барыши. Здесь, на набережной, креветки стоят совсем дешево, а в Брюсселе они очень дорогие. Можно каждую неделю отвозить туда два полных грузовика, он говорил об этом в своей обычной манере, без нажима, по-дружески, и в тот момент план показался мне вполне выполнимым. Я допил кофе. «Что ж, — сказал я, — об этом стоит подумать». Взял ведро с угрем — будет нам с Сесиль обед. Мой напарник сказал, пожимая мне руку, что самый надежный способ умертвить угря — это засыпать его солью. Я пожелал ему хорошо провести время, и мы расстались, всем своим видом убеждая друг друга, что в первый же отлив один из нас возьмет лодку и поедет искать ловушки.

Я не ожидал, что после недели на фабрике Сесиль проснется к моему возвращению, но она сидела на кровати, бледная, обхватив руками колени, и неотрывно смотрела в угол. «Она здесь, — сказала Сесиль. — Вон за той стопкой книг на полу». Я присел на кровать, чтобы снять мокрые ботинки и носки. Мышь? Тебя опять мышь разбудила? Сесиль ответила почти шепотом. Это крыса. Она перебегала комнату, и я успела ее увидеть, это крыса. Я подошел к стопке книг и инул по ней ногой, и тотчас же она выскочила, сперва я услышал клацанье когтей по половицам, а потом увидел бегущий мохнатый ком вдоль стены, она показалась мне размером с маленькую собаку, крыса, мерзкая тварь, откормленная серая крыса с волочившимся по полу брюхом. Она пронеслась вдоль всей стены и юркнула под комод. «Надо ее прогнать», — простонала Сесиль не своим голосом. Я кивнул, ибо в тот момент не мог ни двинуться, ни заговорить, она была огромна, эта крыса, и она жила с нами все лето, скребла стену в глубокой кристальной тиши, слушала, как мы трахались и как спали, почти член семьи. Я испугался, струсил больше, чем Сесиль, был уверен, что крыса знала о нас столько же, сколько мы о ней, она и сейчас сознавала наше присутствие в комнате, так же как мы сознавали ее присутствие под комодом. Сесиль хотела что-то сказать, как вдруг с лестницы донеслись знакомые звуки, топот маленьких ног и автоматные очереди. Эти звуки вернули меня к жизни. Адриан был в своем репертуаре, распахнул дверь ударом ноги и впрыгнул, низко пригнувшись, держа воображаемый автомат у бедра. Он осыпал нас градом резких гортанных звуков, мы прижали указательные пальцы к губам, показывая, чтоб замолчал. «Вы убиты, оба», — сказал он и собрался сделать колесо поперек комнаты. Сесиль зашикала и замахала рукой, подзывая его к кровати. «Чего шшш? Совсем, что ли?» Мы показали на комод. «Крыса», — сказали мы. В ту же секунду он был на коленях, всматривался. «Крыса? — выдохнул он. — Фантастика, здоровая какая, ты смотри. Фантастика. Что вы с ней будете делать? Давайте поймаем». Я бросился к камину и схватил кочергу, понял, что возбуждение Адриана вытеснит мой страх, создаст иллюзию, будто под комодом просто жирная крыса, а ее ловля — просто азартная игра. Сесиль опять застонала. «Зачем тебе кочерга?» И я почувствовал, как пальцы сами собой разжались, это не просто крыса, не просто азартная игра, мы оба это знали. Адриан тем временем подзадоривал: «Ага, кочергой ее, кочергой». Адриан помог мне принести книг из другого угла комнаты, мы огородили ими комод, оставив крысе узкий проход посередине. Сесиль не унималась: «Что ты делаешь? Зачем тебе книги?» — но с кровати сойти не рискнула. Зато когда мы покончили с книжной оградой и я протянул Адриану вешалку, чтобы он начал выгонять ею крысу, Сесиль подскочила ко мне и стала вырывать из рук кочергу. «Отдай», — крикнула она, повисая на моем левом предплечье. В эту секунду крыса шмыгнула в оставленный ей проход между книг, нацелилась прямо на нас, и мне почудилось, что я вижу ее зубы, оскаленные и клацающие. Мы бросились врассыпную, Адриан запрыгнул на стол, Сесиль и я — на кровать. Теперь у всех было время рассмотреть крысу (она задержалась на миг посреди комнаты, но тут же устремилась дальше), оценить, какая она сильная, жирная и проворная, как подрагивает все ее тело, как хвост скользит за ней следом услужливым червем. Она нас знает, мелькнуло в моей голове, она нас хочет. Я не мог себя заставить взглянуть на Сесиль. Занося кочергу и прицеливаясь, слышал, как она завизжала. Кочерга угодила в пол в нескольких сантиметрах от вытянутой крысиной морды. Крыса на ходу развернулась и убежала обратно в проход между книгами. Было слышно, как она царапает пол когтями, устраиваясь под комодом.