Поводыри на распутье

– Я не понимаю, мы обсуждаем наезд на меня или вы пытаетесь соскочить? Вы наш район держите?

– Ну…

– Я с вами делюсь?

– А куда тебе деваться?

– Найдете гада?

Бобры переглянулись. Николай Николаевич поморщился, взялся за «мышку» и парой кликов увеличил номер мобиля.

– Найдем, найдем.

– Считай, что он уже мертвый, – хохотнул Петруха.

– Только вы у него сначала спросите, чего он искал, – попросил директор.

– А зачем?

* * *

анклав: Москва

территория: Сити

«Пирамидом»

даже хорошая паутина удержит не всякую муху

– Игорь, что у нас с разработками? – негромко поинтересовался Кауфман, глядя в экран коммуникатора.

– Почему ты спрашиваешь, Макс?

– Я узнал, что новый образец будет готов только через две недели.

– Все правильно.

– Но ведь мы корректировали сроки, Игорь. Они должны были дать результат сегодня.

– Не успели, – коротко ответил Холодов.

Внешне президент «Науком» оставался спокоен, но Мертвый понимал, что задержка друга не обрадовала. Тем не менее Холодов смирился.

– Им не хватает оборудования?

– Макс, прекрати истерику!

– Я…

– Макс!

Кауфман вздохнул, отвел взгляд, потер переносицу, вновь вернулся взглядом к экрану.

– Извини. – Заставил себя улыбнуться. – Хочу все и сразу.

– Мы все торопимся, – согласно кивнул Холодов. – Но надо понимать, что есть технологические трудности. Черт побери, нашим инженерам приходится решать одну задачу за другой! С нуля решать, Макс! – И чуть тише: – За то время, что у нас было, мы получили очень много.

За то время, что прошло с изготовления первого образца энергетической установки.

Как только москвичи получили конкретный результат, они немедленно вывели проект из «МосТех» – корпорация засветилась во время биржевой войны с Фадеевым, – и практические разработки шли на челябинском полигоне «Науком». Шли хорошо, уверенно, но не с той скоростью, на которую рассчитывал Кауфман.

– Я уверен, что Макферсон согласится на наше предложение, – угрюмо произнес Мертвый. – Я уверен, что нам по силам победить на выборах президента СБА. Но все равно придется говорить с верхолазами, убеждать их сплотиться. Нам нужны сильные козыри.

– Я все понимаю, Макс, – вздохнул Холодов, – но я не могу требовать от людей больше, чем они способны дать. Будем выпутываться.

– Будем. – Кауфман отключил коммуникатор и повторил: – Будем.

Выпутываться. Выкручиваться. Искать выход. Находить.

Побеждать.

Не проигрывать ни при каких обстоятельствах. Проиграешь – потеряешь все. Если враги дышат в спину, если поражение близко как никогда, – прибавляй. Отказывайся от этого финиша. Беги дальше. Беги, как человек, оседлавший лавину. Беги, только в этом спасение. Беги, пока хватит сил.

Пока хватит сил.

Он не сразу услышал голос секретарши. Сидел в кресле, вертел в руке погасший коммуникатор. Думал. Но старая Ядвига Сигизмундовна прекрасно знала шефа, а потому, не дождавшись ответа на сообщение, повторила:

– Доктор Кауфман, к вам Слоновски.

– Кто? – опомнился Максимилиан.

– Слоновски. Сказать, чтобы зашел позже?

– Нет. Впустите.

Посмотрел на оперативника, уловил, что тот расстроен, и предположил, что ситуация на тлеющей территории вышла из-под контроля.

– Что в Аравии?

– В Аравии? – Слоновски на мгновение сбился. – Дерутся.

Судя по всему, его печальная весть не имела отношения к буянящим арабам.

– Все еще дерутся?

– Скоро перестанут, – улыбнулся Грег. Он уже перестроился и готов был говорить об аравийских проблемах. – Осведомители докладывают, что народ потихоньку успокаивается. Наша демонстрация произвела на них нужное впечатление.

– Хорошо, – кивнул Мертвый. – Тогда в чем проблема?

Слоновски уныло опустил голову:

– Есть новости из Университета. Сегодня утром неизвестный просматривал личные дела студентов первого курса.

«Прокол», – понял Максимилиан.

Но вспыхивать не стал. Не время. Откинулся на спинку кресла, выдержал небольшую паузу и сухо поинтересовался:

– Неизвестный?

– Он представился сотрудником СБА, – промямлил Слоновски, – но никто не запомнил ни имени, ни должности.

Грег не любил докладывать о допущенных ошибках.

– Что значит «не запомнил»? – насторожился Мертвый.

– Сам удивляюсь, – развел руками Грег. – Его даже толком описать не могут.