28  

— Неужели я настолько уродлива, Синдзи?

— Чего? — переспросил он.

По его лицу невозможно было понять, о чем он думает.

— Что, разве мое лицо так уродливо?

Темень после захода луны скрадывала невзрачные черты Тиёко, желавшей хоть в этот час выглядеть немного привлекательной Море на востоке уже начинало белеть.

Синдзи не замедлил с ответом. Он спешил. Если бы ответ прозвучал запоздало, это ранило бы чувства девушки.

— Ты красивая! — выпалил он в тот момент, когда его руки уже уперлись в корму, а ноги пружинили, чтобы запрыгнуть в лодку. — Ты красивая! — повторил юноша.

Все знали, что Синдзи не способен на лесть. Просто на быстрый вопрос он дал такой же быстрый ответ. Лодка покачнулась, поплыла. Он весело помахал рукой. Вскоре на берегу никого не осталось, кроме счастливой девушки.


…В то утро попрощаться с Тиёко спустились с маяка ее родители; они заметили между собой, что их дочь как-то повеселела, на лице появился румянец. «С какой это стати дочь радуется возвращению в Токио?» — не без подозрения удивлялись супруги.

Когда от пристани отчалил рейсовый катер «Камикадзе», Тиёко осталась на палубе одна. Солнце припекало. Ощущение счастья, вдруг обретенного сегодня утром, переполняло ее. «Он сказал, что я красивая! Я ему нравлюсь!»

Она без устали повторяла: «Я не ослышалась, он действительно сказал, что я красивая! Мне этого вполне достаточно. На большее я не надеюсь. И вправду ведь сказал! Нет, не стоит мне надеяться на то, чтобы он еще и полюбил. Я счастлива только от одного его признания. Ведь у него уже есть любимая девушка. Что же я натворила, что же!.. Какое несчастье навлекла я на него из-за своей ревности! И это меня он назвал красивой, отблагодарил свою предательницу! Если не искупить своей вины, если у меня не хватит смелости ответить…»

Над волнами зазвучал красивый напев. Тиёко очнулась, огляделась. Из пролива Ирако навстречу им плыло множество лодок с поднятыми красными флагами. Это пели люди на лодках.

— Что это? — спросила она у молодого помощника капитана, наматывавшего швартов.

— Паломники. Плывут в Исэ, вон оттуда, из селений Энею и Якэцу, что на побережье залива Цуруга. В Тоба плывут. Рыбаки вместе с семьями вышли в море. Видишь флаги над макрельными лодками? На флагах названия лодок. Веселится народ, пьет да развлекается…

Вскоре быстроходные лодки паломников настигли «Камикадзе», стали отчетливо видны красные флаги над ними, все громче зазвучали подхваченные ветром песни.

Тиёко, как заведенная, повторяла про себя: «Он сказал, что я красивая…»

глава двенадцатая

Весна заканчивалась. Деревья зазеленели, остров запестрел цветами, однако для хамаю пора цветения еще не настала. Эти цветы растут кустиками на скалах восточного побережья. Дети пошли в школу, некоторые женщины уже вышли на промысел: ныряли в студеное море, собирали ламинарию. В деревне на целый день многие дома оставались без присмотра — окна были открыты настежь, двери не запирались на ключ. Только пчелы вольготно хозяйничали в опустевших помещениях; со звоном врезались в зеркала и рассерженно кружили в поисках выхода.

Ничего дельного на ум Синдзи не приходило. Он ломал себе голову, на кого бы положиться, как устроить встречу с Хацуэ. Их любовные свидания случались редко, а когда случались, он умел скрывать свои чувства от посторонних. Не имея возможности встречаться с девушкой часто, Синдзи стал дерганым, хотя поклялся бригадиру держать себя в руках.

Он вынужден был работать без выходных. Каждый вечер на обратном пути с моря выжидал, пока на улице не останется ни души, и просто слонялся вокруг дома старика Тэруёси — он не был изобретателен.

Иногда окно на втором этаже распахивалось, и голова девушки высовывалась в ночь, но ее лицо, как назло, скрывала тень, хотя светила луна. Впрочем, зрение у юноши было острым, он смог бы разглядеть ее даже сквозь слезы. Из боязни перед соседями Хацуэ не отваживалась позвать юношу, да и Синдзи робел, пялился на нее молча, притаившись за каменной оградой вокруг небольшого рисового поля за их садом. В этих бесплодных свиданиях было больше горечи; однако полученное на следующий день через Тацудзи подробное послание вмиг окрыляло девушку, еще накануне подавленную и молчаливую. Ее голос оживлялся, плечи распрямлялись.

Синдзи тоже было тяжело после этих свиданий. Ночами, избегая людей, он бродил в одиночестве по острову. Он исходил его вдоль и поперек, пытаясь развеять печаль. Порой ноги доносили юношу до древнего захоронения принца Дэки на юге острова. Время стерло границы кургана. На его вершине росло семь сосен, между ними стояли невысокие ворота и небольшая молельня.

  28  
×
×