Царица проклятых

Опять этот звук... Дэниел вновь его расслышал. Он доносился откуда-то сверху. Арман потянул его назад, к зданию. Бесполезно. До Лестата им не добраться. И укрыться негде. Таща за собой Дэниела, Арман вернулся в зал. Двое перепуганных вампиров промчалась мимо входа и через секунду превратились в два небольших столба пламени.

Дэниел в ужасе смотрел, как светятся и тают в бледно-желтом огне скелеты. В опустевшем зале за его спиной такое же мерзкое пламя охватило еще одну убегающую фигуру. Извиваясь, крутясь на месте, она рухнула на бетонный пол, из пустого костюма поднялся клуб дыма. Образовавшаяся на полу лужица жира высохла прямо на глазах у Дэниела.

Они опять бросились на улицу, в гущу спасающихся смертных, в надежде, что им удастся пересечь огромную асфальтированную площадку и достичь открытых ворот.

Они мчались так быстро, что ноги Дэниела вообще не касались земли. Мир превратился в калейдоскоп мелькающих разноцветных пятен. Даже жалобные крики испуганных фанатов доносились до него неотчетливо. Они резко остановились у самых ворот как раз в тот момент, когда черный «Порше» Вампира Лестата на огромной скорости вылетел со стоянки. Через несколько секунд его и след простыл – он летел на юг, к шоссе, словно пуля.

Арман не стал догонять его; казалось, он его даже не заметил. Стоя у столба, он пристально смотрел назад, поверх людских голов, поверх изогнутой крыши, впиваясь взглядом в горизонт. Мрачный телепатический гул, поглотивший все прочие звуки мира, все ощущения, совершенно оглушил Дэниела.

Колени у него подкосились, и он невольно зажал руками уши. Он почувствовал, как Арман притянул его ближе к себе, но уже ничего не видел. Он понял, что если это случится, то именно сейчас, но по-прежнему не чувствовал страха, не мог поверить в реальность собственной смерти; удивление и замешательство парализовали его.

Звук постепенно затих. Все еще находясь в оцепенении, он чувствовал, как возвращается зрение, увидел приближающийся огромный красный силуэт неуклюжего грузовика с лестницей, услышал голос пожарного, приказывавшего ему убраться с дороги. Словно из другого мира донеслась сирена, невидимой иглой пронзившая его виски.

Арман мягко тянул его в сторону. Мимо, словно подхваченные ветром, с топотом проносились испуганные люди. Он почувствовал, что падает, но его подхватил Арман. Оказавшись наконец за воротами, они скользнули в толпу толкущихся там смертных, которые глазели на всю эту свалку через сетку ограды.

Сотни еще спасались бегством. Их крики тонули в противном вое сирен. Разгоняя в стороны улепетывающих со всех ног смертных, к воротам одна за другой с ревом подъезжали пожарные машины. Но эти звуки по-прежнему казались приглушенными – их все еще перекрывал постепенно отступающий сверхъестественный гул. Арман вцепился в ограду и, прижавшись к металлу лбом, закрыл глаза. Ограда дрожала, как будто, кроме них, только она одна слышала этот звук.

Все стихло.

Вокруг воцарился ледяной покой – покой, возникающий вследствие сильнейшего потрясения и полной опустошенности. Столпотворение продолжалось, но их оно больше не касалось.

Они остались одни – смертные рассеялись по всей округе и мчались прочь. Ветер доносил протяжные сверхъестественные вопли, напоминающие звук обгорающей фольги, – где-то опять гибнут бессмертные... Но где?

Бок о бок с Арманом он неторопливо пересек авеню. Они шли по потрескавшемуся тротуару темного переулка мимо поблекших оштукатуренных домов, мелких магазинчиков и покосившихся неоновых вывесок.

Вперед, вперед, вперед... Ночной воздух остывал, становилось холодно, вокруг царила тишина. Лишь вдали скорбно завывали сирены.

Едва они вышли на широкий, ярко освещенный бульвар, как в облаке зеленоватого света возник большой неуклюжий троллейбус. Сквозь пустоту и тишину он двигался навстречу им, словно призрак. За грязными, заляпанными окнами виднелись немногочисленные смертные пассажиры. Водитель держал руль как во сне.

Арман устало поднял глаза, как будто хотел проводить троллейбус взглядом. И к изумлению Дэниела, он остановился рядом с ними.

Они вместе забрались внутрь, проигнорировав ящичек для монет, и упали рядом на длинное кожаное сиденье. Водитель даже не повернул головы и продолжал всматриваться в темноту за ветровым стеклом. Арман прислонился к окну и тупо уставился в черный резиновый пол. Волосы его растрепались, на щеках чернели пятна сажи, верхняя губа едва заметно приподнялась. Углубившись в размышления, он, казалось, совершенно забыл о себе и о том, как выглядит.