Гротеск

— Значит, меня уже тогда звали Юрико?

— Ну да! — торжествующе ответила сестра.

— Но папа мне говорил, что это он меня так назвал, потому что любит лилии.^[20]

Сестра на миг опешила, но тут же перешла в наступление:

— Как бы не так! Это он нарочно. Ты же знаешь, как он любит, чтобы все было, как ему хочется.

Я с трудом вскарабкалась на свою полку и, заливаясь слезами, забралась под одеяло. И все-таки я чего-то не понимала. Свесившись с кровати, я спросила:

— А где же тогда твой настоящий папа? На нашего ты совсем не похожа.

Сестра не ответила. Наверняка до сих пор отчаянно изобретает ответ на этот вопрос.

После возвращения я всего один раз видела деда. Это было в августе. Стояла необыкновенная жара. На краю темно-синего небосвода вскипали огромные белые облака, наливавшиеся снизу свинцом и грозившие обрушиться ливнем. Получив инструкции от Масами, я зажала в руке бумажку с адресом и села на электричку. Дед жил в микрорайоне, до которого надо было добираться по надземке, а от станции — еще минут двадцать на автобусе. Сойдя на остановке, я сразу уперлась взглядом в дамбу, и мне сделалось не по себе. Интуиция подсказывала, что за дамбой — река, где утонула бабушка. Человек, на которого я так похожа, — у меня даже пальцы такие же. Я испугалась: стоит идти к деду или нет?

На дамбе я увидела девушку. Она стояла и смотрела на реку. Сестра! Я ее сзади узнала. Помню, на ней была блузка без рукавов. Она обернулась — наверное, почувствовала мой взгляд. Спрятавшись, я наблюдала за ней. Прошло всего пять месяцев, как мы не виделись, но за это время она стала еще больше похожа на мать. Круглое лицо, маленький рот. Чуть выступающие вперед зубы. Я почему-то разозлилась. Она мне завидовала, потому что была копия матери. В детстве дразнила меня уродиной — а мне было до лампочки, красивая я или нет. Куда важнее было убедиться, что я у матери родная, такая же, как сестра И к деду в тот день я потащилась, скорее всего, потому, что хотела проверить, правда ли эта история о приемном ребенке, из-за которой мы поругались с сестрой.

Боясь, как бы сестра меня не заметила, я двинулась к дому деда. Микрорайон состоял из нескольких выкрашенных светло-коричневой краской многоэтажных корпусов, окруженных низенькими домиками. В парке без всяких качелей-каруселей играли дети, старики болтали о чем-то на скамейках в тенечке. Картина мне напомнила Берн — тот квартал, где мы жили. Однако при моем появлении дети повернули ко мне удивленные лица и стали перешептываться:

— Гайдзин! Гайдзин!

Я решила спросить у сидевшей на скамейке старухи, где живет дед.

— Ой! Ты, оказывается, по-японски понимаешь! — облегченно вздохнула старуха, уже навострившая было уши, и ткнула пальцем в стоявший прямо перед нами дом. — Вон его балкон. Видишь деревья в горшках?

Я посмотрела наверх и увидела балкон, заставленный горшками с бонсаем. На веревках сушились майки — наверное, сестры — и дедова пижама. Мне хотелось повидаться с дедом до того, как сестрица вернется, и я взбежала по лестнице.

— Извините, можно?

— Входите, открыто.

Увидев меня, лежавший на кровати в одних трусах дед торопливо поднялся и, путаясь в штанинах, стал натягивать брюки. Бонсаев в маленькой квартирке было как в ботаническом саду. Дед оказался ниже, чем я думала; он все время облизывал губы с жуликоватым видом.

— Ты кто такая?

— Дедушка! Это я, Юрико.

— Юрико?! — изумился дед. — Ого! Да ты уже совсем взрослая. Вот я и не узнал. Ты когда приехала?

— Две недели назад. Разве сестра тебе не говорила?

Дед покачал головой, из глаз потекли слезы.

— Маму-то как жалко! Что ж теперь… И зачем она туда поехала? Я слышал, твой отец женился на другой, а дочь, выходит, бросил. Заходи. Сестра тоже вот-вот должна прийти. — Дед бросил взгляд на старые часы на стене.

— Ничего, я ее в школе видела.

— Тебя, значит, тоже в эту школу приняли. Молодец! Ну что у меня за внучки!

Бормоча «молодец, молодец», он провел меня в комнату, налил ячменного чая. Я пристально посмотрела на него.

— Настоящая красавица! А посмотри, какая у меня карликовая сосна растет.

— Дедушка, а что такое вдохновение? Правда, что ты меня не любишь, потому что у меня вдохновения нет?

Дед недоуменно наклонил голову, как бы говоря: «Вот те на!» Судя по его выражению, все это — плод воображения сестры. Вот бы запереться на ключ и не пускать ее на порог. Но в большой комнате стоял ее стол, в квартире был порядок. Для меня здесь места не оставалось.

---

20 В состав имени Юрико входит иероглиф «юри», что означает «лилия».