Обаятельная Вера

– Почему? – послушно повторила Вера. Ее оцепенение было таким сильным, что парализовало не только тело, но и мозг.

– Потому что люблю, – он посмотрел на жену глазами побитой собаки.

– Очень жаль, – только и сказала она.

Ильнур вскочил и как вихрь начал носиться по комнате, потом упал на колени перед ней.

– Вера, отругай меня! Накричи! – орал он сам, как сумасшедший. – Я виноват. Все сделал у тебя под носом. Ты... ты же не знаешь... я ухожу к Алсу!

– Да-а-а? – Вера Александровна наконец поняла и грустно добавила: – Она хорошая девочка.

Муж бесновался до самого утра. То собирал чемодан, то разбирал, то просил прощения, то ругался, то жалел Веру, то обвинял. Она с ним и не спорила – конечно, виновата сама. Фактически нашла себе замену: более молодую, более выгодную в быту.

А потом он ушел. И дверь захлопнулась в первый раз – вот тогда Вера и дала волю слезам. Хорошо, было воскресенье, и она могла убиваться сколько угодно душе вместо того, чтобы бежать в ненаглядный свой институт.

Ильнур вернулся через неделю – похудевший, с осунувшимся лицом и синими от щетины щеками.

– Вера, я тебя люблю! – только и сказал он.

И ей показалось, что все, этого достаточно! Понял человек, осознал, что в женщине важно что-то еще, кроме талантов хозяйки. Ильнур остался, и все в их семейной жизни, кроме Алсу, вернулось на круги своя.

Но снова наивная Вера Александровна страшно ошиблась. Через месяц Ильнур ушел от нее во второй раз.

Сколько было потом этих «уходов» и «возвращений», она не могла даже вспомнить. В очередной уход Ильнура ей снова приснилась та девочка – светловолосая: то ли сама Вера, то ли ее мама. Девчушка была грустной-прегрустной и только спросила тихо: «А как же я?» Перед тем как проснуться, Вере Александровне показалось, что она поняла что-то важное, но тут же это забыла. Осталось только мучительное ощущение того, что утрачен смысл всей жизни.

Ильнур мучил Веру и Алсу целый год. Сам он извелся так, что на него было страшно смотреть. То уходил в квартиру, которую купил специально для любовницы, то возвращался к жене.

Вере Александровне приходилось общаться с Алсу в институте – она продолжала вести в ее группе занятия и не имела права ни словом, ни действием показать свои чувства. Одному Богу известно, чего ей стоило играть роль «доброй тетушки» по отношению к этой студентке.

Ильнур говорил, что любит обеих, что для восточного мужчины две жены – необходимый минимум. Вера – умная, утонченная, добрая. Алсу – молодая, сильная и хозяйственная.

Наконец Вере Александровне надоело все, включая собственную жизнь. Она поняла, что еще немного – и запросто решится на мамин поступок. А ведь она не имела права: второй смерти Александр Иванович уже не смог бы пережить.

Да и маленькая девочка из снов почему-то не шла у нее из головы – Вера чувствовала: этому ребенку нужно, чтобы с ней все было в порядке! Наверное, это все-таки была ее мать, которая, только попав в другой мир, поняла, как сильно любила дочь. И теперь оберегала ее оттуда как ангел-хранитель, являясь в образе белокурой малышки.

Вера решила, что заставит Ильнура сделать выбор, чего бы это ни стоило. Она не могла больше жить в разорванном мире!

– Или уходи навсегда, – потребовала она, – или навсегда оставайся.

– Вера, – начал он, – я люблю тебя и Алсу...

– Не важно, – у Веры Александровны больше не было сил слушать нытье мужа, – сделай выбор! Будь мужиком.

– Но ты, – он запнулся и все-таки задал этот вопрос, – ты ведь никогда не родишь мне детей?

– С чего ты взял?! – изумленно спросила она.

– Уф, Аллах! – Ильнур посмотрел на жену с укоризной. – Мы с тобой женаты семь лет.

– Подожди, – Вера изумленно смотрела на него, – ты сам... когда мы поженились, сказал «давай подождем пару лет».

– Правильно, – теперь он, в свою очередь, таращил на супругу глаза, – пару лет! Пока я не встану на ноги, не заработаю. Давно уже пора было ребенка родить. И второго. Ты что?!

– Я не знала, – ей стало вдруг плохо, перед глазами все плыло, – не знала, что ты этого хочешь...

– Ты глупая, что ли?! Кандидат наук, – он продолжал смотреть на Веру как на марсианку, – женщина или нет?! Ты что, сама не хотела ребенка?

– Сама я боялась! – Она сорвалась на крик.

– Чего?!

– Того, что получится, как у моей матери! А вдруг я бы разлюбила тебя? Вдруг ты бы меня разлюбил! И ребенок остался бы жить, никому не нужный. Как я.

– Чего ты городишь? – Он взвился. – Ты нужна отцу. Мне. Своим студентам-шайтанам. Этого мало?