Империя Хаоса

Франклин слушал его речь, затаив дыхание, и только сейчас смог немного расслабиться. Пусть они потеряли чероки, но, кажется, они приобрели в союзники маркграфа.

Но Оглторп не закончил своего выступления, он продолжал:

– Это с одной стороны. С другой стороны, господин Нейрн и господин Франклин предлагают нам присоединиться к ним. Но Содружество никогда не оказывало нам помощи, особенно когда мы в этом нуждались, напротив, оно было нашим активным противником. И особенно сильно мы страдали от притеснений жителей Каролины. В ходе последней войны они захватили наш порт Саванну[38] и тем самым лишили нас возможности вести торговлю с Венецией. И теперь мы вынуждены покупать товары по более высоким ценам у торговцев Каролины или у более бедных испанских торговцев. Кроме того, наши испанские и французские союзники весьма настороженно относятся к альянсу с англичанами и, я думаю, на то есть основания. Это английская война, а мы во всех смыслах уже давно не англичане. И поэтому получается, что в интересах моего народа держаться в стороне от этой войны.

– Противник не позволит вам остаться в стороне, – заметил ему Нейрн. – У них совсем иной взгляд на наши колонии.

– Напротив, у меня был разговор с претендентом, и наши взгляды совпали, он согласен, – маркграфство должно оставаться независимым.

Вокруг зашумели, и стало видно, какие идеи витают в воздухе. Все склонялись к мнению, что претендента в первую очередь интересуют английские колонии.

Настало время Франклину брать слово.

– Да, он так говорит! – выкрикнул он, перекрывая нарастающий гул. – Но вспомните, как вероломно он повел себя в Чарльз-Тауне. Боюсь, вы не можете доверять ему. Он не хозяин своего слова.

– А что касается Саванны, – подхватил Нейрн, – то мы готовы вернуть ее вам в знак доброй воли.

Оглторп горько рассмеялся:

– Вы хотите ее вернуть тогда, когда она вам больше не принадлежит? Очень хорошо. А что же вы не сделали этого год назад, когда я вас об этом просил?

– Мне не удалось убедить в этом Законодательное собрание, – признался Нейрн. – Они были очень злы на вас за то, что вы, по определению английская колония, поддержали напавших на нас испанцев.

– У нас не было выбора, – резко ответил Оглторп. – Но это не значит, что я прошу прощения.

– Вы попали в трудную ситуацию, и, как я уже сказал, я пытался склонить Законодательное собрание к принятию решения в вашу пользу. Считаю, что мы договорились.

Оглторп поморщился.

– Есть другие вопросы?

– Да, – подал голос чернокожий парень с лоснящимся лицом.

– Встаньте, сэр, чтобы вас все видели.

Парень поднялся.

– Меня зовут Унока, – сказал он. – Я считаюсь вождем маронов в их борьбе за освобождение. Маркграф боится, что вы заставите его освободить моих собратьев из рабства, если победите. А вот английская обезьяна по имени Джеймс пообещал ему закрыть на это дело глаза.

– Отменить или сохранить рабство – это внутреннее дело маркграфства, – заметил Нейрн.

– Как это возможно? У многих из нас там родственники, они закованы в кандалы и трудятся на рисовых полях. И я так думаю: если вы ждете, чтобы мы к вам присоединились, вы должны что-то сделать для облегчения их участи.

– Это невозможно, – решительно заявил Оглторп. – Совершенно невозможно. Я сочувствую… Насколько вам известно, когда я принял маркграфство от сэра Томаса, я пытался освободить рабов. Изначально в колонии был принят закон, запрещающий рабство, и у меня лично нет рабов. Но многие землевладельцы из Каролины, где тогда правил Черная Борода, перебрались в маркграфство, и закон был изменен. Я завишу от владельцев собственности, и у меня нет полномочий потребовать освободить рабов, а добровольно они не захотят отказаться от своей собственности.

– Мы заставим! – с жаром выкрикнул Унока.

Стоявшие у него за спиной соратники – свирепого вида ребята – потрясли поднятыми вверх сжатыми кулаками.

– И мы, – раздался еще чей-то голос.

Франклин увидел, как поднялся Парис Накасо.

– Сэр, вы хотите что-то сказать? – спросил его Нейрн.

– Думаю, самое время обсудить несколько вопросов, – сказал Накасо. – Во-первых, мы совершенно согласны с мистером Унокой…

– Кого вы имеете в виду, мистер Накасо, когда говорите "мы"? – спросил Нейрн. – Вы член Законодательного собрания Чарльз-Тауна и присягнувший член Тайного союза.

– Я избран говорить от имени всех негров нашей колонии, – сказал Накасо, – поэтому я и хочу сейчас обсудить несколько вопросов.