Кровь и золото

Но в тот век произошло немыслимое смешение стилей и расширение границ искусства – этот самый стилистический сплав я узрел в картинах Боттичелли, полных прелести, естественной красоты, но предназначенных для украшения личной часовни Папы в Риме.

Где-то ближе к полуночи я выбрался из своего жилища, обнаружив, что, несмотря на установленный в городе комендантский час, таверны пренебрегали указом, а в переулках таились головорезы.

В полном смятении я направился в огромную таверну, до отказа заполненную молодыми жизнерадостными пьянчугами, слушавшими пение розовощекого подростка, аккомпанировавшего себе на лютне. Я сел в уголке, стараясь справиться с неуправляемыми эмоциями, с разыгравшимися страстями, но знал, что непременно разыщу дом Боттичелли. Непременно. Мне необходимо увидеть все его картины.

Что же останавливало меня? Чего я страшился? Что происходило в моей душе? Естественно, боги знали о моем железном самообладании. Я тысячи раз доказывал, что могу управлять собой.

Разве я не отказался от Зенобии во имя сохранения Священной Тайны? Разве не страдал еженощно из-за расставания с несравненной Пандорой, которую, возможно, никогда больше не увижу?

Не в силах утрясти сумятицу в мыслях, я подошел к одному из мужчин постарше, не участвовавшему в пении юнцов.

– Я приехал, чтобы найти одного великого художника, – сказал я.

Он пожал плечами и отпил глоток вина.

– Когда-то я и сам был великим художником, – сказал он, – но давно. Теперь я только пью.

Рассмеявшись, я подозвал служанку и приказал принести ему новый стакан вина. Он кивнул в знак благодарности.

– Я ищу человека по имени Боттичелли, если я правильно расслышал, когда мне его называли.

Теперь засмеялся он.

– Вы ищете величайшего художника Флоренции. Найти его несложно. Он всегда занят и не обращает внимания на зевак, что слоняются по мастерской. Наверное, он и сейчас работает.

– А где мастерская? – спросил я.

– Он живет на Виа Нуова, прямо перед Виа Паолино.

– Но скажите... – Я замялся. – Что он за человек? Как по-вашему?

Он снова пожал плечами.

– Не плохой и не хороший, хотя чувство юмора у него есть. Не из тех, кого, раз встретив, не забудешь. Вот его картины – другое дело. Сами увидите, когда познакомитесь. Но нанять его не получится. У него и так полно заказов.

Я поблагодарил старика, положил на стол деньги на случай, если он захочет еще вина, и выскользнул из таверны.

Задав несколько вопросов, я нашел дорогу к Виа Нуова. Ночной дозорный показал мне дом Боттичелли, махнув рукой в сторону обширного строения – отнюдь не величественного палаццо, как я ожидал, – где художник жил вместе с братом и его семьей.

Я застыл перед заурядным зданием, как перед алтарем. По широким дверям, выходящим прямо на улицу, я определил, что здесь расположена мастерская; ни в одной из комнат не горел свет – ни на первом, ни на втором этаже.

Как же попасть в мастерскую? Как увидеть, над чем работает мастер? Ведь я могу приходить только по ночам. Никогда еще я так не проклинал ночную тьму.

Золото – вот мой помощник! Золото и дар Очарования. Хотя я не знал, хватит ли у меня дерзости околдовать Боттичелли.

Неожиданно, не в силах сдержаться, я забарабанил кулаками по двери.

Естественно, никто не ответил, и я принялся стучать снова.

Наконец в окне наверху зажегся свет и послышались шаги.

Чей-то голос поинтересовался, кто я и что мне нужно.

Что я мог ответить? Солгать своему божеству? Но в дом нужно было попасть любой ценой.

– Мариус Римский, – ответил я, с ходу придумав имя. – Я привез кошель золота для Боттичелли. В Риме я повидал его картины и пребываю в совершенном восхищении. Мне нужно передать ему кошель из рук в руки...

Наступила пауза. Люди за дверью переговаривались между собой. Обсуждали, кто я такой и зачем нагородил столько лжи.

Один убеждал, что открывать не следует. Второй отвечал, что ничего не случится, если немного приоткрыть дверь. Именно он, похоже, отодвинул засов и выглянул за порог. Первый держал лампу сзади, так что лицо открывшего оставалось в тени.

– Я Сандро, – прямо сказал он. – Сандро Боттичелли. С чего бы вам привозить мне кошель золота?

Поначалу я просто онемел. Но у меня хватило ума достать золото. Я протянул хозяину кошель и молча наблюдал, как он высыпал на ладонь золотые флорины.

– Что вам нужно? – Его речь оказалась столь же обыденной, сколь и манеры. Он был довольно высок. Светло-коричневые волосы уже тронула седина, хотя до старости ему оставалось еще долго. Большие глаза выражали сочувствие. Он смотрел на меня без тени раздражения или подозрения, готовый возвратить деньги. Наверное, ему не было еще и сорока.