Фламандская доска

– Что касается b4 и bЗ, это ясно даже мне, – заметил Сесар. – Король никогда не может находиться рядом с клеткой, занятой другим королем. Так?

– Точно так. Находясь на b4, черный король оказался бы под угрозой шаха со стороны белых ладьи, слона и пешки. А на bЗ – со стороны ладьи и короля. Невозможные позиции.

– А он не мог прийти снизу, с аЗ?

– Никоим образом. Он получил бы шах от белого коня, стоящего на b1, который оказался там не только что, а находился на этой клетке на протяжении нескольких ходов. – Муньос поочередно взглянул на собеседников.

– Таким образом, речь идет об еще одном случае предвидимой угрозы шаха, которая доказывает, что не король сделал интересующий нас ход.

– Следовательно, последний ход, – принялась рассуждать вслух Хулия, – сделал черный ферзь… прошу прощения, черная королева. Или дама…

Шахматист неопределенно пожал плечами.

– Именно это мы, в принципе, и предполагаем. Если руководствоваться чистой логикой, то после исключения всего того, что не является возможным, то, что осталось, сколь бы невозможным оно ни казалось и сколь бы ни было трудно нам его принять, просто не может не оказаться верным… Только в нашем случае мы можем еще и доказать это.

Хулия взглянула на шахматиста с еще большим уважением.

– Это невероятно. Это просто как в детективном романе.

Сесар чуть скривил губы.

– Боюсь, дорогая, что ты попала в самую точку. – Он поднял глаза на Муньоса. – Продолжайте, Холмс, – добавил он с любезной улыбкой. – Должен сознаться, что вы нас заинтриговали до глубины души.

Уголок рта Муньоса едва заметно изогнулся: это была не столько попытка изобразить улыбку, сколько рефлекторное проявление учтивости. Было очевидно, что все внимание шахматиста поглощено доской. Его глаза казались еще более запавшими, в них появился лихорадочный блеск: выражение лица человека, пребывающего в неких воображаемых абстрактных пространствах, видимых только ему.

– Давайте исследуем, – снова заговорил он, – возможные передвижения черной королевы, расположенной в клетке с2… Не знаю, известно ли вам, Хулия, что ферзь является самой могущественной фигурой в игре, он может перемещаться на любое число клеток, в любом направлении и теми же ходами, что и любая другая фигура, за исключением коня… Как мы видим, черная королева могла попасть туда, где она сейчас находится, с четырех клеток: а2, b2, bЗ и d3. Думаю, теперь вы уже и сами понимаете, почему она не могла прийти с bЗ, правда?

– Думаю, что да. – Хулия сосредоточенно сдвинула брови. – Думаю, она ни за что не ушла бы оттуда, где держала белого короля под угрозой шаха.

– Точно так. Еще один случай возможного шаха, исключающий вероятность того, что ферзь пришел с клетки bЗ… А что вы скажете насчет d3? He кажется ли вам, что черная королева могла прийти оттуда, – скажем, чтобы избежать угрозы со стороны белого слона, находящегося на f1?

Хулия довольно долго мысленно анализировала эту возможность. Наконец лицо ее озарилось.

– Нет, не могла! – воскликнула она, пораженная тем, что сумела прийти к такому выводу без посторонней помощи. – Не могла, по той же самой причине. Стоя на d3, она угрожала бы белому королю шахом, правда?.. Поэтому не может быть, чтобы она пришла оттуда. – Она обернулась к Сесару. – Вот здорово! Ведь я в жизни не играла в шахматы…

Теперь Муньос указал концом карандаша на клетку а2.

– Точно такая же ситуация с угрозой шаха сложилась бы, находись королева тут. Поэтому эту клетку мы также исключаем.

– То есть становится очевидным, – подхватил Сесар, – что она могла попасть на свое нынешнее место только с b2.

– Возможно.

– Как это «возможно»? – Антиквар выглядел одновременно недоумевающим и заинтересованным. – Я бы сказал, что это просто бросается в глаза.

– В шахматах, – отвечал Муньос, – весьма немного таких ситуаций, которые можно было бы назвать совершенно ясными. Взгляните на белые фигуры, расположенные на вертикали b. Что произошло бы, находись королева на b2?

Сесар в раздумье поглаживал подбородок.

– Она оказалась бы под угрозой со стороны белой ладьи, стоящей на b5. Без сомнения, именно поэтому она и перешла на с2: чтобы спастись от ладьи.

– Неплохо, – согласился шахматист. – Но это лишь одна из возможностей. Впрочем, причина, по которой она сделала этот ход, пока не важна для нас… Помните, что я говорил вам раньше? Когда исключишь все то, что не является возможным, то, что осталось, волей-неволей должно оказаться верным. А посему давайте подведем итоги: если, во-первых, последний ход был сделан черными; во-вторых, девять из десяти черных фигур, находящихся на доске, не могли его сделать; в-третьих, единственная фигура, которая могла его сделать, – это королева; и, в-четвертых, три из четырех гипотетических перемещений королевы невозможны… Получается, что черная королева сделала единственно возможный ход: с b2 на с2 и, вероятно, сделала его, чтобы уйти от угрозы со стороны белых ладей, занимающих клетки b5 и b6… Это вам ясно?