Украденная ночь

– Это бессмысленно, Майри, – отрезал Брандт. – Нам больше нечего сказать друг другу.

– Правда?

Сложив руки на груди, она вызывающе посмотрела на него.

– В чем тебя обвиняют? В краже аметистов? Если так, то нам нужно о многом поговорить.

– Откуда ты узнала? – процедил сквозь зубы Брандт.

– Твой шпион оказался перебежчиком, – усмехнулась она. – В следующий раз хорошенько подумай, прежде брать в сообщники мою мать.

Он запустил пальцы в волосы, отчаянно пытаясь взять себя в руки.

– Чего ты от меня хочешь?

Немного помедлив, Майри посмотрела ему в глаза. Дерзость в ее взгляде сменилась искренностью, которая потрясла его до глубины души.

– Я бы хотела помочь, если ты мне позволишь.

Брандт покачал головой; эмоции душили его.

– Не могу.

– Посмотрим. – Пройдя на кухню, она принялась проверять содержимое полок. – У меня есть три дня, чтобы заставить тебя передумать.

Попадись ему сейчас Толкен, он бы свернул ему шею.

– Три дня? У меня нет трех дней. Если ты помнишь, против меня выдвинуты обвинения.

– Ты все равно не сделаешь больше, чем нанятые тобой специалисты. Если произойдет что-то серьезное, Толкен тут же приедет за нами. – Майри направилась в кладовку. – Он сказал, что в хижине полно припасов. В озере водится рыба, так что с голоду мы не умрем. – Она беззаботно улыбнулась. – Я проголодалась, но что-то не вижу холодильника.

– Здесь нет электричества.

Ее лицо просияло.

– Правда? Как романтично!

Романтично? Нисколько. Уж он об этом позаботится. У Брандта внутри все кипело от гнева, но он должен сохранять спокойствие, если собирается оказать ей достойное сопротивление. Сняв пиджак, он повесил его на спинку стула, затем закатал рукава рубашки.

– Если мы собираемся остаться здесь на ночь, нам понадобятся керосиновые лампы и фонарики. Я позабочусь об этом, если ты приготовишь что-нибудь поесть. Я также проверю спальни.

Он направился к двери, но ее неожиданный вопрос заставил его остановиться.

– Ты сказал о них во множественном числе?

– Да, мы будем спать в разных комнатах.

– Ну уж нет, если только ты не намерен запирать свою дверь.

– Если понадобится, я забью её гвоздями.

Он повернулся к ней спиной. Так безопаснее.

– Ты не беременна, Майри, и не будешь беременна, когда мы отсюда уедем.

– Ну, раз ты так хочешь.

Нет!

– Да, хочу.

– Хорошо. Я что-нибудь приготовлю, а затем мы закончим наш разговор.

Майри сдержала свое слово. Когда их тарелки опустели, она снова принялась за свое:

– Тишина и уединение помогут устранить наши разногласия.

– Разногласия? – Она сошла с ума? – Нет никаких разногласий, лишь твое упорное нежелание замечать очевидное.

За окном быстро темнело, и Брандт зажег все три керосиновые лампы.

– Пойми, мы можем провести здесь три часа, три дня или три года, ничего не изменится. Я все равно не позволю тебе остаться в Аверносе, Майри. Я не допущу, чтобы из-за нелепых обвинений в мой адрес пострадала твоя репутация.

– Но ты же собирался жениться на мне повторно.

Он кивнул.

– Тогда я думал, что ты в положении. Ребенку понадобилась бы моя защита, но, поскольку его нет, моей первоочередной задачей стало защитить тебя. Ты не выйдешь замуж за человека, который, возможно, проведет остаток своих дней в тюрьме. В этом случае на твои плечи легла бы огромная ответственность. Тебе пришлось бы пожертвовать собственной жизнью ради выполнения моих обязанностей.

– Я к этому готова.

– Ты ошибаешься.

Майри раздраженно посмотрела на него.

– Лэндер пытался точно так же поступить с Джулианой. Он не хотел, чтобы ее коснулся скандал, когда ты выдвинул против него обвинения. Отправил ее в Техас и долгое время скрывал правду.

Брандт поморщился.

– Я не знал.

– Джулиана не потерпела такого обхождения, и я тоже не потерплю.

– Лэндер и Джулиана на тот момент были женаты. – Брандт попытался задеть ее. – А мы нет.

Она гордо вскинула подбородок.

– Это не имеет значения. Скоро все разрешится.

– Ты не можешь знать наверняка.

– Но я знаю, – возразила она. – Я попросила Джулиану разобраться с выдвинутыми против тебя обвинениями. Когда Толкен вернется за нами, возможно, их уже снимут…

Брандт замер на месте.

– Что ты сказала?

– Ты все прекрасно слышал.

– Ты подключила к этому свою семью? – спокойно произнес он, хотя внутри у него все по-прежнему кипело от ярости.