Духи Великой Реки

Жеребец с сомнением посмотрел на приближающегося человека. Имя хорошо подходило ему: хотя у большинства менгских лошадей на боках и бабках проглядывали полосы, черно-желтый Свирепый Тигр был полосатый весь, с черной как смоль гривой. Конечно, его назвали, не имея в виду расцветку: коней менги называли в честь павших воинов, точно так же, как воины получали имена в честь павших коней. Подходя к жеребцу, Перкар гадал: кто первый — человек или конь — получил это имя в давние, давние времена.

Свирепый Тигр следил, как он подходит, беспокойно мотая головой.

— Шунунечен, — ласково сказал Перкар: он слышал, что так менги обращаются к не принадлежащим им коням. — Понюхай меня, родич.

Свирепый Тигр подпустил его так близко, что юноша смог коснуться его морды, и неуверенно принюхался.

Конь все еще оставался оседлан и взнуздан. Перкар с раскаянием подумал, что и Тьеша он не расседлал на ночь — теперь тот пасся на берегу потока. Так не следовало обращаться с этими прекрасными животными.

Как не следовало подсекать им ноги, вспомнил Перкар и заскрипел зубами.

— Ты позволишь мне на тебя сесть, родич? — спросил он Свирепого Тигра. Сначала Перкар намеревался просто вести коня в поводу позади Тьеша, но теперь он испытывал необъяснимое желание скакать на нем.

Перкар вдел ногу в стремя, и конь остался стоять неподвижно. Только когда юноша попытался закинуть вторую ногу ему на спину, животное показало, на что способно.

Перкар внезапно взлетел в воздух, подкинутый вверх могучим рывком коня, грохнулся о землю и покатился. Свирепый Тигр кинулся к нему, стараясь ударить передними копытами. Только сверхъестественное предвидение Харкой опасности спасло Перкара от острых подков; они лишь слегка задели его руку. Юноша рванулся в сторону и вскочил на ноги. Свирепый Тигр прекратил атаку так же резко, как и начал, и теперь смотрел на Перкара ясными темными глазами.

Перкар ухмыльнулся, поняв свою ошибку.

— Ну что ж, — обратился он к коню, — а вести тебя за повод ты мне позволишь?

Свирепый Тигр стоял спокойно и, когда Перкар осторожно потянул его за повод, покорно двинулся следом.

Вскоре шатер был сложен, и Перкар и Нгангата двинулись в сторону деревни Братца Коня. Перкар погрузился в свои мысли, поглядывая на затянутое облаками небо и вспоминая шум черных крыльев и пережитый ужас.

IX

ЧИТАЮЩАЯ ПО КОСТЯМ

Гхэ спустился к верфям, где ему всегда хорошо думалось.

Солнечный свет внушал ему некоторые опасения. Обрывки сказок и преданий, которые в дни его юности рассказывали в темных закоулках боязливые бедняки Южного города, еще сохранялись в его памяти. В этих страшных рассказах по берегам Реки разгуливали чудовища — такие же, как он сам, — вампиры, жаждущие крови живых, страшащиеся ясного ока в небе, которое губит их, превращает в грязные капли воды Реки…

Но лучи солнца не причинили Гхэ никакого вреда. Наоборот, он наслаждался ими, как и видом ярких одежд торговцев на набережных, густым запахом рыбы, сладким благоуханием курений из лавочек гадалок, аппетитным ароматом жарящегося на углях мяса. Гхэ остановился около одной из торговок, темноволосой девушки с изрытым оспой лицом, и купил за медный солдат две палочки с нанизанными на них кусками сдобренной чесноком баранины и толстый ломоть свежего хлеба. Усевшись на причале, он свесил ноги и принялся за еду, глядя, как чайки суетятся вокруг барж, как мускулистые грузчики разгружают суда, прибывшие из Болотных Царств, с верховий Реки, из далекого Лхе.

Гхэ чувствовал близость Реки, словно близость отца, которым можно гордиться.

— Ты велик и могуч, — сказал он бескрайнему водному простору и неохотно стал обдумывать возникшие перед ним трудности.

Время, которое он может провести в Ноле, ограничено, — в этом не могло быть сомнений. Нельзя же убивать любого мужчину или женщину, которые его узнают. Должно быть, жрецы уже расследуют загадочные исчезновения, в особенности исчезновение убитого им джика. И не терпит отлагательства, во всяком случае, попытка найти Хизи.

Однако мир огромен, и где искать — неизвестно. Только Ган мог помочь Гхэ в поисках, а Ган достаточно ясно дал понять, что ничего не скажет. Располагая временем, Гхэ смог бы, несомненно, завоевать доверие старика — он ведь в самом деле был глубоко привязан к Хизи и, используя это как рычаг, сумел бы приподнять каменное сердце Гана и взглянуть на то, что хранится под камнем. Но на это требовалось время.