С НАМЕРЕНИЕМ ОСКОРБИТЬ (1998—2001)

Аврора живет в Галисии. Она окончила колледж и сдала экзамены в университет. Однако семья девушки едва сводила концы с концами, и потому она решила отказаться от своей мечты ради работы в крупной сети супермаркетов. Аврора трудилась без договора, по двенадцать часов в день и получала тридцать семь тысяч в месяц. Так она и проработала четырнадцать лет за одной и той же кассой, угождая клиентам и оплачивая недостачи из собственного кармана. А после окончания рабочего дня бесплатно убирала помещение. Вот так. Ничем не примечательная жизнь продавщицы. Испанской продавщицы.

Потом, через три-четыре года, разразился кризис и жить стало тяжелее. Начальство озверело, служащие нервничали, никто не знал, что будет завтра. Крысы первыми чуют пожар на корабле и спешат занять места поближе к начальству. Когда на предприятии назревают серьезные проблемы, прежде всего страдают те, кто уделяет работе больше внимания, чем высокому искусству вовремя захихикать в ответ на остроту менеджера или похвалить новую блузку секретарши шефа.

Помните, тогда была всеобщая забастовка? В магазин пришел представитель профсоюзов, который, как и полагается, не работал ни дня в своей жизни, а если и работал, то благополучно об этом забыл, и обратился к сотрудникам с пламенной речью: «Граждане (и гражданки) трудящиеся! Наступили тяжелые времена. В такие дни наши ряды должны быть сплоченными, как никогда, во имя общего дела. Друзья мои (и подруги)! Смело присоединяйтесь к нашей акции! Наша профсоюзная организация всегда готова защищать ваши интересы до последней капли крови!» Аврора поверила профсоюзному лидеру и не вышла на следующий день на работу. В тот день начальство устроило перекличку и старательно переписало всех отсутствующих в блокнотик. Напрасно попавшие в черный список рыдали и клялись, что их заставили участвовать в забастовке. Представитель профсоюза в это время самоотверженно защищал интересы трудящихся в соседнем кафетерии. Пришел новый менеджер по кадрам с ухватками кровожадного терминатора, и для попавших в черный список вправду наступили тяжелые времена: придирки по любому поводу, многочасовые переработки и вдвое больше бесплатных уборок. Когда у Авроры случился выкидыш, начальство с недовольным видом поинтересовалось, сколько еще она собирается проваляться на больничном. В конце концов, Авроре и другой сотруднице, тоже замужней и с детьми, поменяли расписание. Десять лет они приходили в магазин к девяти, а уходили в шесть. Теперь начинать работу следовало в два, а заканчивать в 21:30. Уборку в нерабочее время, само собой, никто не отменял. Аврора обратилась в суд. Судья обязал вернуть прежнее расписание. Администрация это решение проигнорировала. Профсоюз предпочел не вмешиваться. И тогда Аврора, измученная и напуганная, отдав магазину четырнадцать лет своей жизни, оказалась на улице, не доработав до конца года сорок пять дней. Вот и сказке конец.

Надеюсь, теперь вам стало ясно, что будет с Испанией, когда дельцы выжмут из нее все соки. Как говорит мой друг Октавио Пернас Суэйрас, тоже галисиец: «Угодишь к ним в лапы, пиши пропало».

МЭР И ВИАДУК

Я люблю Мадридский виадук. Точнее, любил его когда-то. Когда мне было двадцать с небольшим, я жил в десяти минутах от него и часто останавливался на мосту, чтобы выкурить «Дукат» и подумать о своем недлинном прошлом и более-менее ясном будущем. До крыш старого Мадрида было рукой подать, а до Вистильяс — добросить камешек. С другой стороны, за Куэстой, Вегой и Мансанаресом, виднелось темное пятно Касса дель Кампо, будившее во мне ностальгию. Мне нравилось представлять на месте деревьев гладь воды и думать, что я не в центре Испании, а на морском берегу.

Я никогда не видел, как кончают с собой, по крайней мере, на виадуке. Как-то ночью я повстречал там женщину. Герой романа или фильма непременно вступил бы с ней в беседу, чтобы уберечь от рокового шага. Однако я всегда полагал, что лезть в чужие дела не стоит, и потому остался на месте и лишь проводил женщину взглядом. Она продолжала свой путь и вовсе не собиралась бросаться вниз. Помню, она посмотрела на меня и, должно быть, тоже подумала, что я хочу спрыгнуть. Как ни странно, именно в тот момент я был как никогда близок к тому, чтобы использовать мадридский виадук столь зловещим образом.

Когда я побывал там в последний раз, перила закрывали уродливые железные листы. Мэрия все-таки поставила обещанные щиты. Теперь нельзя не только спрыгнуть с виадука, но и задержаться на нем, чтобы выкурить сигарету и полюбоваться окрестностями. Надо полагать, добрая половина этих щитов в скором времени покроется граффити или, как говорят по телевизору, произведениями урбанистического искусства.