Верить в себя

— Добрый вечер. — Кэрол приветливо кивнула, а у Мэтью снова защемило в груди. Во взгляде ее по-прежнему не было ничего, кроме вежливого интереса, и он понял, что она его действительно не помнит. Совсем. А ведь когда-то…

— Возможно, я сильно изменился, — с трудом проговорил он. — Мы… давно не виделись. Я — Мэтью…. Мэтью де Белланкур.

И снова на лице Кэрол не отразилось никаких эмоций. Она лишь вежливо улыбнулась. После того как она выяснила, что не помнит ни своего бывшего мужа, ни даже детей, ее нисколько не удивляло, что и этот муж чина показался ей совершенно незнакомым.

— Вы врач? — спросила она, но Мэтью покачал головой.

— Вы мой друг? — Кэрол хорошо понимала, что, если бы этот человек не был ее другом, он бы к ней не пришел. «Мы знакомы?» — вот что подразумевал ее вопрос. Сама она ничего не помнила, поэтому ей приходилось полагаться на информацию, полученную от других. Но Мэтью ее вопрос заставил содрогнуться от боли. Стоило ему увидеть Кэрол, и любовь с новой силой вспыхнула в его сердце, однако для нее он был теперь совершенно посторонним человеком. Если она и испытывала к нему какие-то чувства до того, как прогремел едва не убивший ее взрыв, сейчас от них не осталось никакого следа.

— Да, да… Я твой друг. Очень близкий друг, Кэрол. Просто мы не виделись очень давно. — Мэтью уже понял, что Кэрол частично потеряла память, и не спешил сообщать ей все подробности. Ему не хотелось шокировать или даже оттолкнуть ее, рассказав о том, что происходило между ними когда-то. Кэрол была еще очень слаба; она выглядела такой худой и бледной, что он боялся хоть чем-то ее расстроить. Кроме того, в палате находилась дежурная сиделка, а Мэтью претило пускаться в откровения при посторонних. Он не знал, понимает ли сиделка по-английски, но рисковать все равно не хотел. Наконец, с его стороны было бы просто глупо раскрывать душу перед женщиной, которая его даже не помнила.

— Мы были знакомы, когда ты жила в Париже. Вот, это тебе… — По дороге он купил для Кэрол огромный букет роз и сейчас передал цветы сиделке.

— Я жила в Париже? — удивилась Кэрол. Для нее это было новостью — ни Стиви, ни Джейсон ни о чем подобном не упоминали. Впрочем, о своем прошлом она не знала почти ничего, и это служило для нее постоянным источником раздражения. — А когда? Когда это было? — От Джейсона Кэрол узнала, что когда-то она жила в Нью-Йорке, а потом переехала в Лос-Анджелес, но о Париже он не сказал ни слова.

— Пятнадцать лет назад. Даже больше… Ты прожила здесь почти два с половиной года.

— Вот как? — Кэрол задумчиво кивнула и некоторое время молча смотрела на него, не задавая никаких вопросов. Во взгляде этого человека было что-то смутно знакомое, отчего ее сердце учащенно забилось. Он принес ей какую-то весть, поняла Кэрол, но была ли эта весть доброй или нет, она не знала. Очевидно было одно: ее гость находится во власти сильнейшего нервного напряжения. Она чувствовала это, но не боялась. Нет, не боялась… Исходившие от него эмоции были скорее положительными, хотя подобрать им название Кэрол не могла.

— Как ты себя чувствуешь? — вежливо спросил Мэтью, решив, что сейчас куда безопаснее говорить не о прошлом, а о настоящем. Кэрол, однако, надолго задумалась, подыскивая подходящее слово, способное как можно точнее выразить то, что она испытывала. Этот человек держался уверенно и разговаривал с ней таким тоном, словно они и впрямь были давними друзьями. И у Кэрол действительно появилось ощущение, что она знает — должна знать — этого человека очень хорошо. И тем не менее она никак не могла его вспомнить. Кто он, родственник, друг, или он — как Джейсон?.. Пожалуй, последнее, но все-таки немного иначе, по-другому…

— Чувствую себя сбитой с толку, — медленно ответила она наконец. — Я многое позабыла. И слова, и людей. У меня двое детей, а я не помню… — При этих словах ее брови удивленно приподнялись, словно она сама не верила в то, что только что сказала. — Правда, они уже выросли, — добавила Кэрол. — Энтони и Хлоя, вот как их зовут! — Она улыбнулась, гордясь тем, что сумела запомнить их имена. Впрочем, то, что говорили ей Стиви, врачи или родственники, Кэрол усваивала без особого труда. Гораздо труднее было самой вспоминать вещи, которые она когда-то знала.

— Я их видел, — кивнул Мэтью. — Они были прекрасными детьми. Как и ты… — добавил он.

Кэрол действительно казалась ему такой же красивой, как пятнадцать лет назад. Время почти не тронуло ее; пожалуй, единственной черточкой, которой он не помнил, был розовый шрам на скуле, но сейчас он не стал поднимать эту тему. Шрам был совсем свежим, и Мэтью подумал: она могла получить его во время взрыва в тоннеле.