Верить в себя

Бывает, правда, что разные люди оказываются вместе, но это, как правило, продолжается не слишком долго. Нечто подобное, я думаю, произошло и у вас с Джейсоном, иначе вы до сих пор оставались бы мужем и женой. С другой стороны, ничто не может длиться вечно; я это понимаю и принимаю, но главное, я не позволяю этому портить мне жизнь. К чему переживать, если так устроен мир?! Да, я готова признать, что ты и моя работа часто оттесняют Алана на второй план, но, когда он бывает увлечен каким-то своим сумасшедшим проектом, я тоже оказываюсь для него даже не на втором, а на третьем месте. Меня подобное положение устраивает, а вот насчет Алана — не уверена… Если же нет, я готова с ним попрощаться, хотя нам и было хорошо вместе. Я не ищу своего Прекрасного Принца, и мне не нужна волшебная, сказочная любовь! Мне нужно что-то земное, практичное, что-то, что устраивало бы и меня, и моего партнера. В конце концов, Алан — не моя собственность, да и я не хочу принадлежать ему, словно я — вещь. А брак для меня — это как раз одна из таких форм собственности. Вот такая у меня философия.

Стиви говорила с полной откровенностью, ничего не скрывая, как она привыкла. Она вообще никогда никому не лгала, в том числе и самой себе. Главной чертой ее характера был практический, трезвый подход ко всему на свете — к собственной жизни, к работе, к мужчинам. Именно это и делало ее надежной, верной подругой и отличным работником. Даже сейчас Кэрол была в состоянии это понять. Предельная искренность и честность были редкими и оттого драгоценными качествами.

Но сейчас Кэрол больше занимало другое.

— Скажи, Стиви, разве я тоже так думаю… думала. Ну, как ты только что сказала?..

— Нет, — ответила Стиви. — В чем-то мы с тобой действительно похожи — насколько мне известно, ты, как и я, никогда не изменяла себе и своим принципам. Например, когда после твоего возвращения из Парижа Джейсон решил вернуться к тебя, ты не приняла его обратно. С другой стороны, ты все же была более гибкой, более терпимой и склонной к компромиссам, чем я. Должно быть, поэтому брак с его сложной системой взаимных обязательств и обязанностей не кажется тебе игом, которое нужно поскорее сбросить. Несмотря на это, ты ни разу не пожертвовала принципами ради достижения какой-то своей выгоды. Когда ты во что-то веришь, ты бьешься до конца и не обращаешь внимания ни на трудности, ни на мнение окружающих. И это мне нравится в тебе больше всего. Ты умеешь защищать свою позицию — когда ты за что-то бьешься, тебя можно уничтожить, но нельзя победить, прости за высокий стиль. Это особенный дар, которым обладают, увы, немногие. А ведь именно идеалы и принципы делают человека человеком. Что ты представляешь собой как личность — вот единственное, что имеет значение. Все остальное — ерунда!

— Для меня очень важно знать, была ли я хорошей матерью своим детям, — негромко сказала Кэрол. Даже лишившись воспоминаний о прошлом, она инстинктивно чувствовала, что это тоже было важной гранью ее утраченной личности.

— Была, — подтвердила Стиви и уверенно кивнула.

— А вот я сомневаюсь. Мне, во всяком случае, кажется, что я в большом долгу перед Хлоей. Быть может, раньше я не могла этого заметить и понять, но теперь… — Кэрол чувствовала себя так, словно начинала жить заново, и ей хотелось лучше разобраться в себе, попытаться исправить совершенные ошибки. Человеку редко выпадает подобная возможность — в суете, в спешке, в рутине повседневности он обычно не замечает собственных промахов и метеором проносится по жизни, задевая и раня окружающих, и особенно самых близких. Кэрол полностью осознала это только теперь, когда у нее оказалось достаточно времени для размышлений, и хотела быть достойной этой возможности. Слава богу, хоть Энтони ни в чем ее не упрекал, хотя, возможно, он молчал из вежливости или сострадания. А может, мальчикам вообще не в такой степени нужна мать. Девочки больше тянутся к матерям, и Кэрол решила попытаться навести мосты через разделявшую их преграду. Правда, как это сделать, она пока не знала.

До самого вечера Стиви и Кэрол разговаривали о прошлом; первая вспоминала то одно, то другое событие, а вторая пыталась его запомнить и заодно дать ему собственную оценку. То, что у нее было двое детей и два мужа, Кэрол уже усвоила. Один ее муж умер; другой оставил ее ради молодой женщины, но вернулся. А она его не приняла, хотя, по словам Стиви, «была склонна к компромиссам» или, как определила это сама Кэрол, не любила конфликтов, которых можно было избежать. И внезапно она задала вопрос, который озадачил Стиви: