Жажда странствий

Ночью Одри лежала и думала о нем, о том, как она приедет к нему… ведь она ему обещала… обещала… Конечно, это совершенное безумие, и все-таки она ни капельки не жалеет…

Площадь Святого Марка, шесть часов первого сентября. А потом… Бог знает, что будет потом. Но она должна с ним увидеться.

Глава 7

Последняя неделя пролетела совсем быстро. Едва уехал Чарльз, как приехал брат Джеймса, а через несколько дней — брат леди Ви. Август шел к концу, и у всех было чувство, что приближается час разлуки. Одри решила, что настало время пуститься в путь. Она ни единым словом не обмолвилась с Готорнами о своих планах.

И вот наступил наконец печальный день прощания с Вайолет, Джеймсом и их детьми. В подарок Александре Одри купила в Канне, в Le Reve d'Enfants, огромную куклу, маленький Джеймс получил хорошенький матросский костюмчик, модель парусной шлюпки, которую он сможет пускать в пруду, в парке у себя дома. Вайолет она подарила прелестную брошь из оникса и хрусталя, а Джеймсу — шампанское Dom Perignon. Но лучшим подарком, несомненно, оказалась кипа фотографий: Вайолет в разнообразных туалетах и немыслимых шляпках; Джеймс на пляже, Джеймс, прогуливающийся с Чарльзом; и снова Джеймс — на фоне заходящего солнца он смотрит на леди Ви с такой нежностью, что у Одри выступили слезы, когда она снова разглядывала этот снимок после того, как увеличила его. Бесценные свидетельства блаженно счастливого лета, которое никто из них не забудет! Одри, стоя у взятого напрокат автомобиля, тщетно искала подходящие слова. Она так любила всех.

— Самые пылкие изъявления благодарности звучат слишком невыразительно… — сказала Одри, нежно обнимая леди Ви. И обе заплакали.

— Пиши! Ты обещала!

— Напишу! Непременно!

Она обняла Джеймса. В Лондоне они не увидятся: когда Ви с Джеймсом туда вернутся, она уже уплывет домой на «Мавритании». И он ласково, как старший брат, расцеловал ее в обе щеки. Как она жалела, что Аннабел не вышла замуж за такого человека! Она в последний раз поцеловала детей, потом Вайолет, потом, не скрывая слез, села в автомобиль, взялась за руль, а Вайолет все прикладывала к глазам кружевной платочек.

— Ах, это просто ужасно! Я не испытывала ничего подобного с прошлого года, когда скончалась тетушка Хэтти. — Ви попыталась улыбнуться сквозь слезы.

Обе они дружно хлюпали носами, утирали слезы и смеялись одновременно.

Ви было жаль, что отношения Од с Чарльзом не переросли в нечто более серьезное. Он должен был остаться и отвезти Одри в Италию. А он бросился, как на пожар, писать свои статьи! Может быть, Джеймс прав, думала леди Ви, Чарльз не из тех, кто стремится к браку. Автомобиль Одри медленно удалялся, а они все махали ей вслед…

— До чего же Чарльз бесчувственный! Ведь лучшей жены ему не найти!

— Я тебе говорил, он убежденный холостяк.

— Вот именно!

Он засмеялся:

— Перестань терзаться сама и оставь в покое Од. В его жизни нет места женщине. Посмотри ты на него, ведь он мечется по свету, живет среди бедуинов, верблюдов и бог знает кого.

Скажи спасибо, если у него еще нет возлюбленной бедуинки.

Но Вайолет была не склонна шутить. Ее глаза гневно сверкнули.

— Твой Чарльз непроходимый тупица!

— Не исключено. А может быть, он слишком хорошо себя знает.

Джеймс вдруг с тревогой посмотрел на жену:

— Думаешь, Одри действительно ожидала от него чего-то серьезного? Напрасно!

— Не знаю… Во всяком случае, она тоже крепкий орешек.

Только и думает, что о своем дедушке да о сестрице, которая причиняет им всем столько хлопот. После каждого ее письма Одри целый день ходит как в воду опущенная. А у этой Аннабел просто глаза на мокром месте. Одри совсем другая… Не думаю, чтобы она чего-то ждала от Чарльза. Однако эти несколько недель не пройдут даром ни для него, ни для нее.

— Она тебе что-то сказала перед отъездом?

Джеймс всегда только диву давался, насколько тонко Ви все чувствует. Сплошь и рядом она видела то, о чем он даже не подозревал.

— Нет, — покачала головой леди Ви. — И он тоже ни словом не обмолвился. По-моему, они сговорились помалкивать.

— А по-моему, ты просто выдумщица. — Он наклонился и тихонько поцеловал ее в губы. — Но я все равно обожаю тебя.

— Благодарю, Джеймс.

Она улыбнулась и легла в свое любимое кресло понежиться в последних лучах заходящего солнца.

Между тем Одри, миновав Сан-Ремо, Рапалло, Портофино и Виареджо, свернула на Пизу, затем на юг, проехала Сиену, Перуджу, Сполето, Витербо. И вот наконец Рим. К своему удивлению, она вдруг обнаружила, что почти ничего не замечает вокруг. Мысли ее были прикованы к Вайолет и Джеймсу, к их детям и, конечно, к Чарльзу. Мелькали храмы и музеи, катакомбы, Колизей, Ватикан, а душа ее блуждала где-то далеко-далеко. «Стоило ли сюда приезжать?» — спрашивала она себя. И только сдав автомобиль и усевшись в поезд Рим — Флоренция, Одри немного успокоилась, хотя сомнения по-прежнему ее мучили. Глаза равнодушно скользили вокруг. Она была глуха к красотам, которые открывались на каждом шагу. Теперь все ее мысли сосредоточились на одном — увидеть Чарльза. Но когда она села в поезд, следующий в Венецию, то сразу поняла — уж лучше бы ей идти пешком. Поезд еле тащился, то и дело останавливаясь, и после полудня Од впала в отчаяние. Она опаздывала. Какое безумие назначать свидание на площади! Там, на мысе Антиб, это звучало так романтично, и никому из них в голову не пришло, сколь безрассудна такая затея. Ведь это Италия, ни один железнодорожный график здесь не выдерживается.