Мечты о счастье

– А я заведу продажу артишоков. Ведь артисты от них без ума!

– Это ни к чему! – Майя отмахнулась от иронии. – Ваш ресторан, с его темным деревом и бифштексами с кровью, всегда будет по нраву мужскому полу. Но кто-то сможет открыть кондитерскую или чайную для женщин и продавать там аппетитную южную выпечку. – Слюнки текли при одной мысли о таких возможностях. – Места хватит для всех!

– Приятно слышать, что и для меня тоже. А между делом, как вы думаете, не набросать ли нам план того, что вполне осуществимо? Ведь нужно делать деньги, а не только мечтать.

– Вы точь-в-точь как Селена, -хмыкнула Майя. – По-моему, нужно мечтать, а не только делать деньги.

Она повернулась и почти уткнулась носом в широкую грудь. Аксель смотрел на нее странно. Он тотчас отступил, соблюдая благопристойную дистанцию.

– С трудом верится, что Селена Блэкберн хотя бы слышала выражение «делать деньги».

– Селена дальновидна, чего не скажешь о большинстве людей, – многозначительно заметила Майя и направилась в дальнюю часть верхнего этажа.

– Я не имею ни малейшего представления о картинных галереях, кроме того, что они убыточны. Прибыль приносит то, что необходимо для жизни: продукты, одежда. Вы это поймете, как только начнете всерьез торговать тем, что оставила вам сестра.

– Конечно, такого рода товар вряд ли пойдет нарасхват в «медвежьем углу». И все-таки кругом столько народу. Нужно только его расшевелить.

Майя выглянула из окна спальни, выходившего в чистый мощеный переулок. Она предпочла бы деревья и траву, но нищие не привередничают. Все-таки лучше, чем задний двор бывшего магазина.

– Народ здесь практичнее, чем в большом городе, где деньги легче достаются и легче утекают из рук, – не унимался Аксель.

– А прекрасное непрактично, – заключила Майя.

Заглянув на кухоньку, она усмехнулась, сравнив крохотное помещение с необъятной сверкающей кухней Акселя. По крайней мере здесь имелась плита, так что не было необходимости перевозить то чудовище из дома Клео.

– Я этого не говорил, – примирительно произнес Аксель. – Я имел в виду, что вам будет непросто распродать свой товар.

Майя вдруг заметила, что избегает смотреть на него. Это было не в ее характере, как и препирательства. Не слишком большой знаток самоанализа, она предположила, что привычка Акселя сохранять дистанцию оказалась для нее заразительной. Это не понравилось, и Майя заставила себя встретить его взгляд. Он заметно удивился, но на сей раз не стал шарахаться, как от огня.

– Я не смогу торговать овощами, а как повар немногого стою. Остается распродавать то, что насобирала Клео. Сделаю, что смогу.

Это было все равно что признать собственную никчемность. Аксель присел на кухонный стол и скрестил руки на груди – истинный хозяин всего, на что падал взгляд.

– Значит, в ваших же интересах оформить партнерство, – провозгласил он.

Глава 9

«Тете Эм.

Ненавижу тебя, ненавижу Канзас! Собаку забираю.

Дороти».

– Эта женщина живет под твоей крышей?! Они находились в дальнем уголке ресторана:

Кэтрин – отдыхая от своих обязанностей, Аксель – по традиции. Он оставался в ресторане, чтобы присматривать за порядком, а не для того, чтобы дружески хлопать по плечу тех, кто войдет. Он лично знал каждого посетителя и не напоминал о своем присутствии без крайней необходимости. Никто этого и не ждал.

Хедли, на своем обычном месте у стойки, развлекал какую-то простушку фронтовыми историями. На самом деле он никогда не был на войне. Аксель подавил усмешку и повернулся к Кэтрин. Бог знает почему, она лопалась от злости.

– Если речь о Майе Элайсем, да, она живет у меня. Ни для кого не секрет, что идти ей некуда, а все вещи остались в доме на снос. Если тебя беспокоит моя репутация, поговори с мэром, пусть даст разрешение на вывоз товара и личных вещей. Тогда «эта женщина» переберется в соседний дом.

– До тебя не доходит? Не доходит, нет! За стенами ресторана ты слепнешь, как крот. Эта женщина уже запустила в тебя коготки, а ты делаешь все, чтобы они впились поглубже!

Аксель удивленно поднял бровь: Кэтрин была склонна к мелодраме, но никогда – к таким вспышкам ярости.

– Это беременная учительница, а не женщина-вамп. Приютив ее, я осчастливил Констанс. Думаю, сейчас они рисуют... пальцами на стене.