Престиж

На долгие размышления времени не было. Оба моих ассистента – Адам Уилсон и Эстер – находились за кулисами; они нужны были там, за занавесом, чтобы разобраться в этой непредвиденной ситуации. Я был жив, полон сил, способен владеть собой. Мне стало ясно, в чем сейчас состоит моя задача: бежать за кулисы, чтобы покончить с Борденом раз и навсегда.

Я выбрался из ложи, проскочил коридор, затем сбежал вниз по лестнице и наткнулся на билетершу. Притормозив, я остановился перед ней и с нетерпением прокричал:

– Вы не видели, выходил кто-нибудь из театра или нет?

Но из горла вырывался только хриплый шепот.

Уставившись на меня, женщина закричала от ужаса. На мгновение я беспомощно застыл, оглушенный ее жутким воплем. Глаза билетерши вылезали из орбит; переведя дух, она заголосила снова. Я понял, что зря теряю время, и положил руку на плечо женщины, чтобы деликатно отодвинуть ее с прохода. Моя ладонь беспрепятственно вошла в плоть ее плеча!

Она повалилась на ступени, дрожа и завывая, а я домчался до конца лестницы и обнаружил дверь, ведущую за кулисы. Толкнув ее, я сразу же отпрянул, когда снова ощутил, как моя рука до предплечья проникает сквозь древесину. Однако мне недосуг было размышлять над этим явлением; меня преследовала одна мысль: срочно найти Бордена.

Мимо пробежал Уилсон, покинувший свой пост позади установки. Мало того что он меня не узнал – он и голоса моего не услышал, когда я окликнул его вдогонку. Я помедлил несколько мгновений, стараясь сообразить, где, вероятнее всего, затаился Борден. Каким-то образом он сумел прервать подачу электричества, а это могло означать лишь одно: он имел доступ в служебные помещения под сценой. Мы с Уилсоном подключили все провода к пульту управления, который, по решению администрации, был недавно установлен в подвальном этаже.

Я нашел лестницу, ведущую в трюм, но не успел я сделать и шага вниз, как услышал приближающиеся тяжелые шаги, а через пару секунд появился и сам Борден. На нем все еще был костюм деревенского простака и нелепый грим. Он бежал вверх, перепрыгивая через две ступеньки. Я замер на месте. Когда до меня оставалось не больше пяти шагов, Борден поднял глаза, желая, вероятно, поглядеть, куда ведет лестница. Вместо этого он увидел меня! В его взгляде появилось то же выражение ужаса, каким чуть раньше было искажено лицо билетерши. Бордена по инерции несло прямо на меня, но он был явно потрясен и только сумел выставить перед собой руки, словно защищаясь. Почти сразу мы столкнулись.

Не удержавшись на ногах, мы оба рухнули на каменный пол. Сначала Борден оказался сверху, но мне удалось выскользнуть. Я потянулся к нему, чтобы удержать этого мерзавца.

– Не прикасайся! – закричал он и отшатнулся, а затем, припадая к полу, поспешил отползти от меня подальше.

Изловчившись, я схватил его за лодыжку, но он вырвался и, утратив от страха дар речи, издавал лишь какое-то бессмысленное мычание.

– Борден, мы должны прекратить эту бессмысленную вражду! – произнес я, но и на этот раз мой голос, больше похожий на шепот, прозвучал хрипло и невнятно.

– Я не нарочно! – выкрикнул он.

Борден, поднявшись на ноги, опрометью бросился прочь, с ужасом оглядываясь на меня. Я отказался от борьбы и позволил ему сбежать.

II

После того случая я вернулся в Лондон, где нахожусь последние десять месяцев и по доброй воле веду полужизнь.

Внезапное отключение установки Теслы роковым образом повлияло на мои тело и душу, вызвав между ними антагонизм. Я стал как бы телесным духом своего прежнего я. Я жил, дышал, ел, отправлял естественные потребности, слышал и видел, ощущал тепло и холод, но оставался не более чем призраком. При ярком свете, если не разглядывать меня слишком близко, я ничем не отличался от окружающих, разве что некоторой бледностью. Если же смотреть на меня в ненастный день или при искусственном освещении, я обретал вид бестелесного фантома. Тот, кто смотрел на меня, видел сквозь меня. Контуры моего тела не исчезали, и с достаточно близкого расстояния можно было различать лицо, одежду и прочее, но большинству людей я казался жутким выходцем из преисподней. Поэтому и билетерша, и Борден перепугались так, словно увидели привидение. Я быстро усвоил: стоит мне допустить, чтобы меня застали в подобных обстоятельствах, как начнется паника, да и сам я подвергнусь опасности. От страха люди совершают непредсказуемые действия; в меня не раз швыряли различными предметами, как будто хотели меня отпугнуть. Одним из таких предметов оказалась зажженная керосиновая лампа, от которой я едва увернулся. Поэтому я, по возможности, старался не показываться на виду.