Инверсии

— Ура! — закричал РуЛойн и подбросил в воздух свою шапку. Перрунд широко улыбалась ДеВару из-под вуали. УрЛейн кивнул, ухмыльнулся и захлопал. Латтенс низко поклонился и, высунув язык, скорчил мерзкую гримасу ДеВару, который скатился с перил и теперь лежал, скрючившись, на плитках балкона, слабо постукивая по ним кулаком.

— Хватит! — простонал он. — Сдаюсь! Он для меня слишком силен! Протектора и его генералов защищает само Провидение! А я, несчастный, осмелился им противостоять! Пощадите меня, позвольте мне сдаться как трусливому псу, какой я и есть на самом деле!

— Я победил! — сказал Латтенс и, улыбнувшись своей няньке, сделал круг на верхней ступеньке своей стремянки и спиной вниз полетел ей в руки.

Она вскрикнула, поймав тело мальчика, но удержала его.

— Ко мне, герой! Ко мне! — Его отец поднялся и пошел, расставив руки, к краю помоста. — Дайте-ка мне этого отважного воина!

Нянька доставила Латтенса в руки отца. Остальные собрались вокруг и принялись аплодировать и смеяться, похлопывая мальчика по спине и поздравляя его с победой.

— Отличная кампания, молодой человек!

— Великолепная!

— Провидение у тебя просто на посылках!

— Здорово, здорово!

— … Отец, мы можем еще сыграть вечером, когда темно. Будем пускать огненные шары и поджигать города. Можно?

ДеВар встал и принялся отряхиваться. Перрунд смотрела на него из-под вуали: он ухмылялся и даже чуть разрумянился.

15. ДОКТОР

— Ну? — спросил король. Доктор наклонилась, чтобы получше разглядеть рану. Тело герцога Валена лежало на длинном столе в той самой комнате, где совершилось убийство. Остатки еды, находившиеся на столе, когда мы внесли тело в комнату, были сброшены на пол с одной стороны стола. На тело герцога набросили скатерть, так что его ноги, живот и голова были прикрыты, обнаженной осталась только грудь. Доктор объявила, что он мертв, но прежде сделала совершенно невиданную вещь.

Незадолго до этого, когда герцог лежал, истекая кровью и сотрясаясь в судорогах на балконе, доктор, казалось, целовала его. Она стояла на коленях сбоку от него и вдыхала в него воздух, сначала надувая собственные щеки, а потом закачивая воздух из себя в него, отчего грудь герцога вздымалась и опускалась. В то же время она пыталась остановить кровь, текущую из раны в груди, с помощью куска ткани, который оторвала от своего платья. Потом она поручила это дело мне, дав чистый платок, а сама сосредоточилась на вдувании воздуха в рот герцогу.

Спустя немного времени, когда пульс уже довольно долго не прощупывался, она покачала головой и в изнеможении уселась на пол.

Вокруг нас выстроилось кольцо слуг с мечами или длинными ножами. Когда мы с доктором подняли глаза, то увидели герцога Кветтила, двух начальников стражи, Адлейна, Полчека и короля — все они смотрели на нас. За нами, в темной комнате тихонько плакала девушка.

— Внесите его внутрь и зажгите все свечи, — сказал герцог Кветтил вооруженным слугам. Он посмотрел на короля — тот кивнул.

— И что, доктор? — снова спросил король, когда тело положили на стол.

— По-моему, это ранение кинжалом, — сказала доктор. — С очень тонким и острым лезвием. Удар нанесен под острым углом, и лезвие, вероятно, дошло до самого сердца. Кровотечение было в основном внутренним, вот почему кровь еще сочится. Чтобы говорить с полной уверенностью, мне нужно вскрыть тело.

— Я думаю, главное нам известно, а главное — то, что он мертв, — сказал Адлейн. Из-за шеренги слуг у окна доносился плач женщины.

— Кто был в комнате? — спросил Кветтил своего начальника стражи.

— Эти двое, — ответил Полчек, кивая на молодых мужчину и женщину: оба довольно красивые, едва ли старше меня, одежда в беспорядке. Каждого сзади держали за руки по двое вооруженных слуг.

Только теперь я начал понимать, что присутствие на балу такого большого числа слуг имело свои причины, как имело причины и то, что многие из них казались слегка неуклюжими для слуг. На самом деле это были стражники, поэтому-то у них и оказалось оружие, как только возникло малейшее опасение.

Лицо молодой женщины покраснело и распухло от слез, и на нем застыло выражение неприкрытого ужаса. Ее внимание привлек вой за окнами, и она поглядела в том направлении. Лицо молодого человека рядом с ней было таким же бескровным, как и тело герцога Валена.