Есть, молиться, любить

Айва вежливо меня выслушала и спросила:

— И кто вбил тебе в голову такую глупость?

— Почему это?

— Откуда ты взяла, что нельзя просить о чем-то конкретном? Ты сама — часть Вселенной, Лиз. Ты — ее составляющее и имеешь полное право участвовать в том, что происходит в мире, и высказывать свои чувства. Выскажи свое мнение. Изложи проблему. Гарантирую, тебя по крайней мере выслушают.

— Правда? — Вот это новость так новость.

— Правда! Вот послушай: если бы прямо сейчас тебя попросили написать прошение к Богу, что бы ты написала?

Я задумалась на минутку, потом достала блокнот и написала вот что.

Дорогой Бог!

Прошу Тебя вмешаться и покончить с этим бракоразводным делом. Жить вместе у нас с мужем не получилось, и отдельно тоже не выходит. Этот развод отравляет нас и всех, кому не безразлична наша судьба.

Я, конечно, понимаю, что Ты занят войнами, трагедиями и намного более важными проблемами, чем бесконечный спор одной непутевой пары. Но мне кажется, благосостояние планеты зависит от благосостояния каждого человека. И до тех пор пока двое не разрешили свой спор, весь мир будет страдать. А если хоть одна из этих душ освободится от страданий, это будет на благо всему миру — как несколько здоровых клеток способствуют выздоровлению всего тела.

Поэтому нижайше прошу помочь нам разрешить этот конфликт, чтобы хотя бы у двоих людей появилась возможность стать свободными и счастливыми. Тогда в мире, где и без того полно бедствий, станет пусть чуть-чуть, поменьше враждебности и злобы.

Благодарю за внимание.

С уважением,

Элизабет М. Гилберт.

Я зачитала петицию Айве, и та одобрительно кивнула.

— Дай подпишу, — сказала она.

Я протянула ей петицию и ручку, но Айва была за рулем и потому просто сказала:

— Давай представим, что я ее только что подписала. В душе.

— Спасибо, Айва. Ценю твою поддержку.

— Кто еще мог бы подписаться? — спросила она.

— Да вся моя семья. Мама, папа, сестра.

— О'кей, — заявила Айва. — Представь, что все они это сделали. Считай, их имена стоят на бумаге. Я, можно сказать, почувствовала, как они ее подписали. Они в списке. Так… кто еще? Называй имена.

И я стала перечислять имена тех, кто, по моему мнению, мог бы подписать петицию. Это были все мои близкие друзья, кое-кто из родственников и коллег. Когда я называла очередное имя, Айва убежденно произносила «Да, он только что подписал» или «Она только что подписала». Иногда добавляла и кого-то со своей стороны: «Мои родители подписали бы твою петицию. Их дети росли во время войны. Они ненавидят бесплодные конфликты. И были бы рады, если бы твой развод наконец кончился». Я закрыла глаза и стала думать дальше.

— Билл и Хилари Клинтон подписали, — выпалила я.

— Не сомневаюсь, — сказала Айва. — Знаешь, Лиз, да кто угодно подписал бы твою петицию. Неужели не понимаешь? Назови любого человека — живого и мертвого — и все подписи будут твои.

— Святой Франциск Ассизский только что подписал!

— Точно! — Айва решительно хлопнула по рулю. Тут меня было уже не остановить:

— Авраам Линкольн подписал! Ганди, Мандела и все остальные борцы за мир. Элеанор Рузвельт, мать Тереза, Боно, Джимми Картер, Мохаммед Али, Джеки Робинсон и далай-лама. Моя бабушка — она умерла в 1984 году — и другая бабушка, она еще жива. Мой препод по итальянскому, психоаналитик, литературный агент. Мартин Лютер Кинг-младший, Кэтрин Хэпберн… и Мартин Скорсезе (он совсем неожиданно всплыл, но и ему спасибо). И моя гуру, конечно… и Джоан Вудвард, и Жанна д'Арк, и миссис Карпентер, моя учительница в четвертом классе, и Джим Хэнсон…

Я сыпала именами. Это продолжалось почти час, пока мы ехали по Канзасу, и благодаря всем этим людям моя петиция за мир в душе растянулась на многие страницы. Айва все время поддакивала — тот подписал, та подписала, — а меня вдруг охватило приятное чувство защищенности, словно все эти добрые души окружили меня своей благосклонностью.

Наконец мой список подошел к концу, и вместе с ним ушла взбудораженность. Захотелось спать. Айва сказала:

— Поспи. Я еще поведу.

Я закрыла глаза. И тут мне в голову пришло последнее имя:

— Майкл Джей Фокс подписал, — пробормотала я и уснула. Не знаю, как долго я спала, может, всего минут десять, но очень крепко. Когда очнулась, Айва по-прежнему вела машину и тихонько напевала себе под нос. Я зевнула…