Есть, молиться, любить

Я могла бы просидеть здесь всю ночь.

Я так и делаю.

He знаю, что именно подсказывает мне. что пора выходить и встречать такси, но спустя несколько часов меня словно кто-то подталкивает, я смотрю на часы и вижу — пора. Я должна лететь в Индонезию. Как это смешно и странно! Я встаю и кланяюсь портрету Свамиджи — властному, величественному, неукротимому. А потом кладу под ковер маленький кусочек бумаги — прямо под его портретом. Там два стихотворения, которые я сочинила за четыре месяца пребывания в Индии. Это первые настоящие стихи, что я написала в жизни. Меня вдохновил водопроводчик из Новой Зеландии — благодаря ему стихи и появились. Первое — всего через месяц после приезда в Индию. Второе — сегодня утром.

И в промежутке между этими двумя я обрела целое море спокойствия.

72

Два стихотворения из индийского ашрама.

Первое

• Как мне надоели все эти разговоры о нектаре богов и блаженстве!
• Не знаю, как обстоят дела у тебя, мой друг,
• Но мой путь к Богу не похож на сладкий запах благовоний.
• Он похож на кошку в клетке с голубями,
• И эта кошка — я,
• Но я и голуби, вопящие, как черти, когда в них вонзаются когти.
• Мой путь к Богу — как бунт чернорабочих,
• Его не усмирить, пока не вмешается профсоюз.
• Их отчаянный пикет
• Испугал даже Национальную гвардию.

• Мой путь исхожен вдоль и поперек еще до меня,
• И сделал это
• Маленький смуглый человечек, которого я никогда не знала.
• Он преследовал Бога по всей Индии, по щиколотку в грязи,
• Босой, голодный, больной малярией и истекающий кровью.
• Он спал на порогах домов, под мостами, бродяга,
• Странствующий в поисках дома.
• А теперь преследует и меня, допытываясь:
• «Ты еще не поняла, Лиз?
• Что это значит — странствовать? И что за дом ты ищешь?»

Второе

• Ну что ж,
• Если б можно было надеть брюки,
• Сделанные из свежескошенной травы, что здесь растет,
• Я бы это сделала.

• Если бы можно было расцеловать
• Все до единого эвкалиптовые деревья в роще Ганеши,
• Клянусь — я бы это сделала.

• Я истекала росой вместо пота,
• Трудилась без устали,
• И терлась подбородком о древесный ствол,
• Приняв его за ногу своего учителя.

• А мне все мало.

• Если бы можно было отведать земли из этого места,
• Поданной на подушке из птичьих гнезд,
• Я бы съела только половину,
• А на том, что осталось, проспала всю ночь.

КНИГА ТРЕТЬЯ

Индонезия

или

«У меня даже в штанах все по-другому»,

или

36 историй о поиске гармонии

73

Мой приезд на Бали явился прямо-таки вершиной моей безалаберности. За всю историю моих незапланированных путешествий это — самое непутевое. Я не знаю, где буду жить, не знаю, чем буду заниматься, какой обменный курс, как поймать такси в аэропорту, — не знаю даже, какой адрес сказать таксисту. Никто не ждет моего приезда. В Индонезии у меня нет друзей — нет даже друзей друзей. Ну а тех, кто путешествует с устаревшим путеводителем (даже не заглянув в него, кстати), ждет еще одна проблема: оказывается, в Индонезии нельзя пробыть четыре месяца, как бы мне того ни хотелось. Я выясняю это лишь при въезде в страну. Мне полагается туристическая виза на один месяц, и не больше. Как же мне в голову не пришло, что индонезийское правительство может и не обрадоваться моему пребыванию в стране, сколько моей душе угодно!

И вот любезный иммиграционный служащий ставит мне в паспорт штампик, позволяющий пробыть на Бали тридцать дней, и ни днем больше, а я в самой что ни на есть дружелюбной манере интересуюсь, нельзя ли подольше остаться.

— Нет, — отвечает он тоже в самой что ни на есть дружелюбной манере. Балинезийцы вообще славятся дружелюбием.

— Понимаете, я, вообще-то, должна прожить тут три, а лучше четыре месяца, — не унимаюсь я.

Я умалчиваю о том, что это, между прочим, пророчество, — два года назад дряхлый и не исключено что повредившийся умом балинезийский знахарь, десять минут погадав мне по руке, предсказал, что мне предстоит прожить на Бали три или четыре месяца. Я просто не знаю, как это преподнести.