Оскорбление нравственности

— Противозаконно?! — воскликнул полковник Хиткоут-Килкуун, когда майор передал ему слова комманданта. — Охота незаконна? В жизни не слышал подобного вздора. Да он просто врет. Не удивлюсь, если окажется, что он боится лошадей. А еще что он сказал?

— Признался, что охотится на лис, — ответил майор.

Полковника Хиткоут-Килкууна прорвало.

— Черт побери, я же всегда говорил, что этот тип — негодяй, — завопил полковник. — Только подумать: я рисковал почками, отвечая на тосты подобной скотины!

— Генри, дорогой, не надо так кричать, — сказал миссис Хиткоут-Килкуун, выходя из соседней комнаты. — У меня от этого просто раскалывается голова. А кроме того, умер Вилли.

— Вилли умер? — удивился полковник. — Вчера он прекрасно себя чувствовал.

— Подите посмотрите сами, — грустно произнесла миссис Хиткоут-Килкуун. Мужчины направились в соседнюю комнату.

— О Боже, — сказал полковник, когда они подошли к аквариуму, в котором еще вчера плескалась золотая рыбка. — Любопытно, что же с ней произошло?

— Допилась до смерти, наверное, — попробовал пошутить майор Блоксхэм. Полковник Хиткоут-Килкуун холодно посмотрел на него.

— Не нахожу в этом ничего смешного, — сказал он и, прямой как палка, величественно прошествовал к выходу. Майор Блоксхэм потолкался как неприкаянный по дому и в конце концов вышел на окружавшую дом веранду. Там он и наткнулся на Маркизу, которая стояла у перил, вперив взгляд куда-то вдаль.

— И грешен только человек, а? — жизнерадостно произнес майор. Маркиза сердито посмотрела на него.

— Дорогой, вы обладаете удивительным даром говорить правильные вещи в самое неподходящее время, — отрезала она и странно, как больная, заковыляла по лужайке прочь от дома. Майор остался в полном недоумении: и что это на нее сегодня нашло?

Глава одиннадцатая

Пока коммандант Ван Хеерден шел из Веезена к себе в гостиницу, чувство разочарования, ставшее первой его реакцией на то, что приоткрыл ему майор Блоксхэм, уступило место подозрениям. Притом сразу нескольким. Оглядываясь на последние дни и недели, коммандант вдруг осознал, что все происшедшее с ним за это время — повод не столько для разочарований, сколько для серьезного беспокойства. Приглашение погостить в имении «Белые леди» — и тот факт, что его практически тут же отфутболили в эту гостиницу. А как откровенно игнорировали его на протяжении нескольких дней после того, как он все же приехал! Да и вообще все дни, что он находится тут, его не по кидало ощущение, будто он здесь гость нежеланный. Но и это еще не все. Коммандант вдруг увидел вопиющее противоречие между тем, как вели себя в книгах герои Дорнфорда Йейтса, и поведением Хиткоут-Килкуунов и их окружения. Персонажи из «Берри и компания» не напивались до положения риз и не сваливались под стол если, конечно, какой-нибудь мошенник-француз не подмешивал им чего-нибудь в шампанское. Они не приглашали на торжественные обеды лесбиянок-алкоголичек. Герои Йейтса не скакали на лошадях, одетые… Нет, сейчас коммандант припоминал какой-то эпизод, в котором Берри переодевался женщиной. Но как бы там ни было, Берри и компания не путались с констеблем Элсом, это уж точно.

Лежа на постели в своей комнате «6 — Промывка кишок», коммандант снова и снова перебирал в уме все эти подозрения до тех пор, пока его разочарование не сменилось гневом.

Я никому не позволю обращаться с собой подобным образом, заводился он, вспоминая о всех оскорблениях, какие ему довелось претерпеть за обедом, особенно от этого толстяка. Вот уж воистину красочная семейка, подумал коммандант. Ничего, вы у меня засверкаете еще ярче! Он встал и посмотрел в помутневшее зеркало на свое отражение.

— Я — коммандант Ван Хеерден! — произнес он вслух, выпятил грудь, как бы самоутверждаясь, и поразился тому внезапному приливу гордости за самого себя, который при этом испытал. Пропасть между тем, чем он был на самом деле, и чем хотел бы быть, на мгновение исчезла, и в этот миг коммандант посмотрел на мир глазами человека, сумевшего добиться успеха в жизни. Только он было задумался, что может дать ему столь новый взгляд на вещи, как раздался стук в дверь.

— Входите! — крикнул коммандант. Дверь откры лась, и он с удивлением увидел миссис Хиткоут-Килкуун.

— Ну что еще? — машинально произнес он, не в силах сразу переключиться от настроения, вызванного раздраженным честолюбием, на обычную вежливость, которой требовало создавшееся положение. Но взгляд миссис Хиткоут-Килкуун выражал лишь покорность.