Терновый Король

Энни, у которой сердце едва не выскочило из груди, схватила подругу за руку. Казалось, весь мир в этот миг перевернулся вверх ногами.

– А я предупреждаю вас еще раз, – откликнулась сестра Секула. – Ваше вторжение недопустимо. На территорию монастыря не имеет права ступать мужчина.

Энни не видела лица местры, но сумела его себе представить. Интересно, мог ли безымянный рыцарь с такой же неколебимой твердостью, какую он являл в разговоре, взглянуть сестре Секуле в глаза?

– Мне очень жаль, – ответил он, – но я должен это сделать. Вы сами вынудили меня.

Он сделал жест рукой, и от рядов кавалерии отделилось десять воинов, везущих длинный таран с железным наконечником, и столько же рыцарей, вооруженных луками. Лучники нацелили стрелы на сестер.

– Открывайте ворота, – приказал рыцарь. – Ради благословения святых, откройте ворота и позвольте нам войти.

Вместо ответа сестра Секула вытянула вперед ладони, и Энни тотчас ощутила по всему телу покалывание, похожее и в то же время не похожее на действие огня. Что-то темное струилось из пальцев местры, нечто напоминавшее паутину, но более тонкое, почти неосязаемое. Когда ее колдовство достигло самого высокого из рыцарей, тот вскрикнул и закрыл руками глаза. Энни увидела, как у него сквозь пальцы потекла кровь, и от ужаса у нее внутри все сжалось. Она слышала о подобном колдовстве, но до конца никогда в него не верила. Одно дело – слышать, а другое – видеть собственными глазами.

В ответ командир вскинул вверх руки и закричал. И снова Энни стала свидетелем проявления неземной силы, от чего холодный пот заструился у нее по спине. Исходящие от местры темные эманации разорвались в клочья, взмыли вверх и растворились во мгле ночи.

– Итак, – произнесла сестра Секула. – Теперь, брат, ты покажешь свое лицо. Я должна узнать правду.

– Но какую именно правду? – в ответ спросил рыцарь. – Боюсь, местра, вам не понять того, что здесь происходит.

– Так просвети меня.

– Не могу, – ответил он и жестом приказал подчиненным начать атаку.

Те бросились вперед, подтаскивая к воротам таран. Едва его наконечник коснулся ворот, как руки рыцаря вспыхнули белым светом, по воздуху пронеслись громовые раскаты, из-под стены волчком взвилось голубое свечение. Энни не видела, как выглядело пламя по ту сторону ворот, но со стороны двора было видно достаточно. Щупальца колдовского огня ползли вверх по стене, подобно виноградной лозе.

Энни не чувствовала своего тела. Ей казалось, что все происходящее вокруг было дурным спектаклем, а она – лишь зрителем.

Сплотившись, сестры начали творить темные заклинания, от которых рыцари падали, срывая свои шлемы и обнажая объятые голубым огнем лица. Войдя в воды смерти, они откусывали себе языки, ломали собственные зубы, словно их челюсти сводило от судорог, источали потоки зеленых слез.

Однако их командир как ни в чем не бывало миновал невидимую защитную завесу безо всякого для себя ущерба. Он поднял тяжелый меч, и в следующее мгновение с плеч слетела голова одной из монахинь. Ее тело стало медленно опускаться на колени, а шея, казалось, вытянулась еще длиннее, прыснув красным фонтаном. Меч рубил снова и снова, сокращая ряды сестер обители Милосердия. Если поначалу воины падали один за другим, словно муравьи, бегущие на свет огня, то когда в ход пошел смертоносный клинок, ситуация переменилась в их пользу. Стрелы засвистели над тем местом, откуда сестра Секула метала черный град, который с такой легкостью пробивал рыцарские доспехи, словно их не существовало. Вскоре пали замертво сестры Касита и Курмакс, устремив неподвижные взоры на торчавшие из их тел стрелы. Сестра Секула с мрачным видом хлопнула ладонями и, казалось, обратилась в тень, которая в следующий миг бесследно растворилась в воздухе.

– О святые небеса! – взвизгнула Остра.

– И все это из-за меня, – пробормотала в ответ насмерть перепуганная Энни.

Ее слова не имели никакого значения, но так обстояли дела.

– Нам нужно спуститься в винный погреб, – продолжала Остра. – Нужно найти какое-нибудь укрытие. Там, где будет безопасно. Слышишь, Энни, пошли!

Но Энни не могла сдвинуться с места. Повсюду лилась кровь. Она никогда не думала, что во всем мире существует столько крови, что так сильно могут извиваться обезглавленные тела и что глаза мертвых так похожи на стеклянные шарики.

– Энни! – орала ей на ухо Остра.

Командир рыцарей, услышав ее крик, посмотрел наверх. Забрало шлема было по-прежнему поднято, но из всего лица Энни увидела только его глаза. Они были такой светлой голубизны, что казались почти белыми.