Макулатура

— Что это ты собрался им делать?

— Попробуй угадай, детка! Я давно этого дожидался!

— Ты нашел нужное место, мой мальчик!

— Я прокачу тебя в ад и обратно, детка!

— Не может быть!

— Ах ты сука!

Я снова услышал смех Синди. Потом стало тихо. И некоторое время было тихо. Потом стало шумно. Я услышал тяжелое дыхание, какие-то равномерные толчки, а также работу матрасных пружин.

— О-о! — произнесла Синди. — О Боже!

Я поставил портфель, включил камеру, рывком распахнул дверь

— ПОПАЛАСЬ, ДРЯНЬ!

— ЧТО? — Мужчина оглянулся, не переменив позиции. Ноги Синди опустились, и она ЗАКРИЧАЛА.

Мужчина спрыгнул на пол и повернулся ко мне лицом. Толстый жуткого вида мерзавец.

— ЧТО ЕЩЕ ЗА епть? — заорал он.

Это был Джек Басс. Черт подери, Джек Басс! Я повернулся и побежал вниз по лестнице.

— ЕДРИТЬ ТВОЮ! — заорал я.

Я подбежал к двери и распахнул ее. Краем глаза я увидел Джека Басса, голого, с яйцами. В руке у него был предмет. Револьвер. Он выстрелил. Пуля крутанула котелок у меня на голове. Он выстрелил снова. Я почувствовал, как смерть пронеслась мимо правого уха. Я помчался по тротуару. Выскочил на мостовую к своей машине. Я слишком поздно увидел препятствие: на велосипеде ехал старик и ел яблоко. Я врезался в старика и пробежал дальше, оставив его на асфальте, между вертящихся колес.

Миг — и я уже в своем «жуке». С визгом шин рванул от бордюра. Старик медленно поднимался. Я вильнул мимо него, подпрыгнул на бордюре, въехал на тротуар. И пронесся мимо дома Джека Басса. Он стоял в дверях, по-прежнему с яйцами, и выпустил еще три пули. Одна прошла сквозь обезьянку, висевшую у меня на зеркальце, вторая пролетела между мной и атмосферой. Третья пробила спинку переднего пассажирского сиденья и ушла в бардачок, сделав дырку. Наконец я ушел из-под обстрела. Для верности попетлял по переулкам. Потом нашел бульвар и нырнул в гущу уличного движения. Был типичный лос-анджелесский день: смог, полусолнце и который месяц без дождя.

Я подъехал к «Макдональдсу», заказал большую порцию картошки, кофе и цыпленка на булке.

17

Я вернулся в кабинет. Брюстер и Селин вырвались из сортира. Дверь сортира была распахнута. Я передвинул письменный стол на прежнее место. Это отняло 15 минут.

Я сел и попытался проанализировать факты. Теперь за мной охотились все: Селин, Брюстер, Синди, Джек Басс и Леди Смерть. Возможно, даже Бартон. Я уже плохо понимал, кто из них мои клиенты и есть ли клиенты у меня вообще.

Меня могли арестовать за любое из недавних нарушений. Или кто-нибудь мог прийти сюда по мою душу. Мой кабинет стал опасным местом. Я проверил, лежит ли в кобуре мой 0,45. На месте, дружок. Ну ничего, из кабинета они меня не выживут. Сыщик без кабинета не сыщик.

И я до сих пор не знал, Селин ли Селин, и КРАСНОГО ВОРОБЬЯ не нашел. Все застопорилось.

День выдался трудный. Я положил ноги на стол, откинулся в кресле и закрыл глаза. Вскоре я уснул.

Во сне я сидел в дешевом баре. Я пил двойное виски с содовой. Кроме меня там был только бармен, но он как-то едва проглядывался. Стоял у другого конца стойки и читал «Нэшнл инкуайрер». Потом вошел какой-то распущенный поганец. Нестриженый, небритый и немытый. Одет он был в желтый дождевик, достававший ему до туфель. Из-под дождевика виднелась белая майка и линялый оранжевый галстук. Он обдал меня вонючим ветром. Он сел на табуретку со мной рядом. Я врезал виски. Бармен посмотрел в нашу сторону. Я встретился с ним глазами.

— Жрать хочу, — сказал бармен. — Кажется, лошадь бы сожрал.

— Хорошо бы ты сожрал тех, на которых я ставил, — сказал ему я. Неудивительно, что он плохо проглядывался. Его было мало. Он был тощий, как щепка. Щеки висели, тонкие, как бумага. Я отвернулся. А тот по-прежнему сидел рядом со мной.

— Пест… — произнес он.

Я оставил это без внимания. Снова поглядел на бармена.

— Слушай, — сказал я ему, — я сейчас допью, и ты можешь закрывать — ступай куда-нибудь, поешь.

— Спасибо, — сказал он. — Закрывать мне рано. Обойдусь. Что-нибудь придумаю.

— Пест… — снова произнес сосед.

— Не дыши мне в ухо, приятель, — сказал я.

— Есть информация…

— Не требуется. Читаю газеты.

— Такой информации нет в газетах.

— Какой же?

— Красный Воробей.

— Бармен! — крикнул я. — Налей джентльмену! Дай ему ром с кока-колой!