Королева Юга

А потом, на рассвете того же дня, когда «Фантом», разгрузившись, держал курс на Скалу, Тереса сама с огромным облегчением выбросила «узи» в море.

Сейчас еще не пришло время перевести дух, хотя катер был пуст и они шли назад, в Гибралтар. 4.40 утра – всего два часа прошло с тех пор, как они загрузили на марокканском берегу триста килограммов гашишной смолы: вполне достаточно времени, чтобы преодолеть девять миль, отделяющих Аль-Марсу от Кала-Аренас и без проблем выгрузить товар, доставленный с другого берега. Но, как учит старая пословица, пока гроза не миновала, бойся грома небесного. И как бы в подтверждение, чуть не доходя до Пунта-Карнеро, когда они только что вошли в сектор красного луча маяка, а по ту сторону Альхесирасской бухты уже виднелась освещенная громада Скалы, Сантьяго, подняв голову, вдруг выругался. А мгновением позже сквозь тарахтение головастика Тереса уловила другой рокочущий звук; сначала он быстро приблизился с одного борта, потом как бы завис над кормой, и через несколько секунд луч прожектора, ударив буквально над головой, выхватил катер из темноты, ослепляя их.

– Птица, – пробормотал Сантьяго. – Будь она трижды проклята.

Лопасти винта вертолета создавали воздушный вихрь над «Фантомом», вздымая вокруг воду и пену, Сантьяго двинул триммер, нажал на акселератор, стрелка скакнула с двух с половиной тысяч оборотов на четыре тысячи, и катер помчался, подпрыгивая на волнах. Черт побери. Конус света следовал за ними, скользя с борта на борт, потом на корму, высвечивая, как белую завесу, пенную воду, взбитую двумя с половиной сотнями лошадиных сил, работавших во всю мочь.

Среди толчков, ударов и пены, крепко цепляясь за что попало, чтобы не вылететь за борт, Тереса сделала то, что должна была сделать: забыть о вертолете, представлявшем лишь относительную угрозу (он летел, прикинула она, метрах в четырех над водой и примерно с той же, что и они, скоростью – где-то около сорока узлов), и заняться другой. Вне всякого сомнения, эта угроза приближалась и представляла гораздо большую опасность, поскольку они подошли слишком близко к земле. А именно – катер таможенников. Ведомый своим радаром и светом прожектора, он наверняка уже несся к ним, чтобы отсечь от берега или, наоборот, прижать к нему. К камням отмели Ла-Кабрита, находившимся сейчас где-то впереди, слева по курсу.

Тереса прижала лицо к резиновому конусу «Фуруно», больно ударяясь об него лбом и носом, когда катер в очередной раз подпрыгивал, и застучала по кнопке, чтобы сузить радиус обзора до полумили. Господи боженька. Если занимаешься этим делом, нужно быть в ладах с Господом Богом, а иначе и не суйся, подумала она.

Ей казалось, что изображение на экране радара меняется невероятно долго: целую вечность она ждала, даже не дыша Господи боженька, вытащи нас из передряги. В эту черную ночь своей беды она вспомнила даже о святом Мальверде. Они шли без груза, поэтому тюрьма им, в принципе, не грозила, но таможенники шутить не любили, хоть и могли в какой-нибудь таверне в Кампаменто поздравить тебя с днем рождения. В такой час и в таком месте с них вполне сталось бы воспользоваться любым предлогом, чтобы захватить катер или, как бы случайно, ударить его бортом «Эйч-Джей» и потопить.

Слепящий свет прожектора, падавший на экран, не давал как следует разглядеть, что на нем происходит. Она заметила, что Сантьяго еще прибавил оборотов, хотя при том волнении, которое поднимал западный ветер, они и так уже шли на пределе. Галисиец не сдавался и вовсе не собирался облегчать работу представителям закона. «Фантом» сделал очередной скачок, длиннее прежних – только бы мотор не сгорел, подумала она, представив, как винт вращается в пустоте, – и когда его днище очередной раз ударилось о поверхность воды, Тереса, изо всех сил вцепившись во что-то обеими руками, стукаясь лицом о резиновый край конуса радара, наконец увидела на экране, среди бесчисленных мелких сигналов от волн, черное, вытянутое в длину зловещее пятно, быстро приближавшееся справа, на расстоянии менее пятисот метров.

– Пять градусов!.. – крикнула она, тряся Сантьяго за правое плечо. – Три кабельтовых! [⁴²].

Она выкрикнула ему это прямо в ухо, чтобы он услышал ее сквозь рев мотора. Сантьяго глянул вправо – заведомо бесполезно, – щурясь от ослепительного света прожектора вертолета, продолжавшего висеть у них над самой кормой, и рванул к себе конус радара, чтобы самому увидеть экран. Извилистая черная линия берега с каждой разверткой антенны угрожающе приближалась спереди, слева, и до нее оставалось метров триста.

---

42 Кабельтов – морская мера длины, равная 185,2 м.