Продолжение ЖЖизни

Я читал некие объяснения разных людей из тех, кто продюсировал это великое раскрашивание… Они говорили, мол, чёрно-белый старый фильм неинтересен, неприятен юным людям, и, раскрасив, мы тем самым придадим ему современное звучание и привлечём молодых, подарим наше любимое кино детям и внукам. Чушь собачья!

Так могут начать рассуждать и египтяне: «А не сделать ли нам евроремонт пирамид! Тогда они больше понравятся молодым!» или греки скажут: «А давайте Парфенон восстановим! Будет аккуратнее!» Или какая-нибудь дама подумает: «Как-то надо привлечь молодое поколение. Не сделать ли мне что-нибудь из силикона?»

В материалах об этом акте творчества написано, что над ним трудились много лет много людей. У меня в голове не укладывается! Это как надо любить деньги, чтобы много лет и сил потратить на такое бессмысленное и бездарное дело. Чего только не выдумают, чтобы освоить бюджет…

В этом раскрашивании любимого фильма и в производстве огромного числа многосерийных фильмов на тему Великой Отечественной войны, которые вышли за последнее время – про юных диверсантов, про мифических снайперов, про создание немцами летающей тарелки, про суперразведчиков… Во всём этом мусоре главным образом видно одно – всеобъемлющее РАВНОДУШИЕ. Тем людям, которые это делают, безразлично, по какому поводу осваивать бюджеты. Им не важно, что делать: снимать ли фильмы про смутное время, про Первую мировую войну или про подвиги защитников Сталинграда. Поступит заказ сделать прямо противоположное – сделают. Закажут «Семнадцать мгновений» в трёхмерном изображении – изобразят.

Абсолютное равнодушие. И из этого равнодушия ничего не может вырасти, выползают только вернувшиеся мушкетёры, реинкарнация «Иронии судьбы», бесконечные песни о чём угодно, только не о главном, и экранизации великой литературы в виде многосерийных пособий для тех, кто не любит читать…

То есть что я увидел в этом раскрашивании?.. Я увидел, что люди, которые это делали, не любят того, что есть. А есть прекрасный фильм, любимый многими поколениями миллионами зрителей… Любить можно то, что есть, и то, как оно есть. А если не любишь, можно пытаться менять, переделывать, перекрашивать. То есть те, кто покрасил Штирлица, Штирлица не любят и никогда не любили.

Трагедии большой не случилось. Кто-то денег дал, кто-то за эти деньги покрасил любимых героев. Благо у нас есть возможность смотреть и видеть этот фильм таким, каким мы его любим. Сам этот факт обнаруживает присутствие в нашем мире огромного, циничного, бессмысленного, лишённого всякого вкуса и чувства жизни РАВНОДУШИЯ.

Когда-то Майкл Джексон из цветного стал белым. Шаг сильный и странный. Цветным он мне нравился больше, чем мумифицированным. Но это его дело, он сам себя перекрашивал. Чувствуете разницу?

18 мая

Сегодня вечером предстоят сборы сумки. Завтра вылетать. Эта операция у меня доведена до автоматизма. Сбор сумки для выезда на две недели… могу сделать это с закрытыми глазами, как хорошо тренированный солдат собирает и разбирает автомат Калашникова. Правда, ранней осенью и поздней весной такие сборы усложнены. Тем более что вылетаю я из Калининграда на Урал. В это время погода в разных регионах очень разная и совершенно непредсказуемая.

За годы гастролей и бесконечных переездов было перепробовано много разных вариантов чемоданов и сумок. По чемодану или саквояжу, который несёт или катит человек в аэропорту, я могу безошибочно сказать, много ли он ездит, привык ли к длительным командировкам или вылетает на один-два дня. Если человек несёт в руках дорогой, светлой кожи, стилизованный под старину саквояж, для него поездка – это редкое и, скорее всего, приятное дело, ему хочется покрасоваться, а удобство и целесообразность ему неведомы. Если он идёт с портпледом через плечо, не глядя в расписание и не посматривая на часы… идёт уверенно, прямиком к своей стойке регистрации, значит, летит на день-два в город, где бывает каждую неделю. Если он катит пластмассовый или алюминиевый чемодан, весь в рубцах, в остатках разнообразных наклеек, свидетельствующих о том, что его проверили во многих аэропортах мира, – чемодан дорого стоил, а его владелец знал, на что тратил деньги. И вот он катит этот чемодан, а под мышкой или в руке держит свёрток из нескольких газет и журналов. Не сомневайтесь: перед вами матёрый путешественник, который проводит в аэропортах и самолётах чуть ли не четверть жизни. Скорее всего, европеец, который что-то выискивает для себя и своей фирмы в Бразилии, Индии, Китае или у нас.