Кирилл сидел в кресле, которое настораживало его само по себе. Слишком оно мягкое и чересчур низкое – с такого быстро не поднимешься даже при всем желании. Лешка сидела рядом с ним в таком же кресле, но на лице у нее полная беспечность. Похоже, она не чувствовала никакого подвоха.
И еще Кириллу не нравилось, что Прокурор остался стоять. Беспокоил его и телохранитель, который стоял у окна, за спиной у гостей. Еще один маячил в дверях. Пиджак у него расстегнут, правая рука опущена, но отведена чуть в сторону. Казалось, парень только и ждал сигнала, чтобы выдернуть из кобуры под мышкой пистолет.
– Кирилл, мне тут сорока на ухо шепнула, что Нос приказал долго жить.
Прокурор начал издалека, но Кирилл все понял. И решил не ждать, когда локомотив смерти приблизится к нему вплотную, чтобы похоронить его под своей громадой.
Из-за неудобного кресла он потерял как минимум секунду. Непозволительная роскошь для ситуации, когда счет идет на мгновения. И все-таки он вскочил, выдергивая из рукава «браунинг».
Прокурор осознал свою ошибку, шарахнулся в сторону, но было уже поздно. Кирилл свободной рукой схватил его за шею, еще дальше оттащил в сторону, так, чтобы оба охранника оказались в поле зрения. Но еще до этого прозвучали два выстрела. Одна пуля завихрила воздух у Кирилла над ухом, и он явственно ощутил это. Куда ушла первая пуля, он понял только тогда, когда оказался за спиной у Прокурора. Она попала в затылок Лешке, выбив на вылете правый глаз…
– Суки! – в бешенстве заорал Кирилл.
Еще мгновение назад он думал, что с Прокурором удастся договориться. Раз уж нависла над ним опасность, он вырвет у него честное слово не преследовать его и вместе с Лешкой уедет далеко-далеко… Но сейчас он мог думать только о том, чтобы отомстить.
Телохранители Прокурора не стреляли, потому что боялись задеть своего драгоценного босса. Кирилл выстрелил сначала в одного, затем в другого. А затем, оттолкнув от себя Прокурора, выстрелил ему в голову. Еще одного телохранителя он застрелил, когда тот вбежал в комнату…
Больше в доме никого не было. Кирилл на руках отнес мертвую Лешку в машину, бережно уложил на заднее сиденье. Слез не было, но ярость все еще застилала глаза.
Дом у Прокурора большой, но деревянный, из дорогого клееного бруса. И это навело Кирилла на интересную мысль. Тем более что в гараже у покойного босса он обнаружил две полные канистры с бензином…
Дом он сжег, а Лешку похоронил на кладбище. Пусть и нелегально, но под крестом и с именем. А вскоре и вовсе убрался из родного города вместе с матерью.
Глава 10
Кирилл готов был переступить через порог, но Инга держала его за руку, не желая отпускать.
– Ты меня понял, завтра в школу! – вытягиваясь перед ним на цыпочки, сказала она.
– А если нет?
– Я тебя из-под земли достану.
– Угроза серьезная, – с мягкой иронией во взгляде улыбнулся он.
– Так ты понял?
– Да.
– Тогда иди…
Он переступил через порог, но Инга снова схватила его за руку.
– Может, сегодня в ночной клуб сходим?
– Жаль.
– Что, жаль?
– Жаль, что сам не догадался предложить…
– Ничего, это будет тебе уроком. Девушки любят инициативных…
– А ты должна меня любить?
– А ты этого не хочешь?
– Во сколько мне за тобой зайти?
– Вот и поговорили… Иди, я тебе позвоню.
Кирилл уже нажал на кнопку лифта, когда Инга снова его нагнала.
– Постой!
Поежившись, будто на холоде, она прильнула к нему и, приподнявшись на цыпочках, поцеловала его в губы. Мягкий поцелуй, но чувственный, сочный и ароматный, как сама страсть…
Отстранившись, она сразу же повернулась к нему спиной. И только тогда махнула рукой.
– Все, пошел!..
Она исчезла за дверью, но Кирилл так и остался стоять, как зачарованный. Может, он и не полюбит Ингу в полной мере, но какой вкусный у нее поцелуй! Есть бы и есть – полной ложкой…
Домой он возвращался в приподнятом настроении. Казалось, крылья развернулись за спиной. Но если бы так было на самом деле, он все равно не смог бы взлететь: на ногах висел груз проблем. И Лешка стояла перед глазами, укоризненно качая головой. И эта чертова «девятка» не выходила из головы…
А дома его ждал сюрприз. В гостиной на диване сидел седой, импозантный мужчина лет сорока пяти. Холеный, в меру упитанный, самодовольный. Костюм на нем дорогой, на руке швейцарские часы, и пахло от него хорошим одеколоном. Увидев Кирилла, он широко, но с заметным смущением улыбнулся, поднялся со своего места. Начал тянуть к нему руку, будто для приветствия, но вдруг в замешательстве опустил ее.