Хуже не будет

– Но я же тебя заставила!

Инга смотрела на него с надеждой, широко раскрыв глаза. Она еще чувствовала свою вину, но уже не хотела, чтобы он ее признавал.

– Ты меня не заставляла. Ты просто помогла мне. Я принял решение, я его исполнил.

– И все равно я тебя спровоцировала. – Инга пыталась, но не смогла сдержать улыбку.

Ее радовала возможность обвинять себя в смертном грехе, но при этом знать, что вся ответственность лежит на ком-то другом.

– Это уже не важно.

– Важно. Я тебя обманула, ты их убил, теперь мы с тобой над одним общим знаменателем. Два сапога – пара… Ты правильно сделал, что убил их. Теперь нам нечего бояться… Да, кстати, а где Лиза?

Инга хоть и смущенно, но все же улыбалась. Глядя на нее, трудно было поверить, что каких-то несколько минут назад она рвала на себе волосы.

– Сбежала. И правильно сделала.

– С деньгами сбежала? Что, со всеми?!

Резко развернувшись, Инга потянулась к чемоданчику, лежащему на заднем сиденье машины, открыла его.

– Да нет, на месте деньги.

– Все, да не все. Если верить Горюну, ста девяносто двух тысяч не хватает. Лиза их забрала!

– Вот сука! – вскипела Инга. – И что теперь делать?

– Ну не станем же мы бегать за ней, – пожал плечами Кирилл.

– А надо бы!

– Бесполезно, – глядя на нее, усмехнулся Кирилл. – Это у мужика можно отобрать деньги. А у бабы – нереально. Так что забудь про эти деньги. Нам и так хватит…

– Ну, миллион восемьсот – конечно, хорошо… А если еще наркотики продать? Ты говорил, там на два миллиона?

– Вряд ли. Цены в последнее время сильно упали. Из Афгана много везут – предложение превышает спрос. К тому же надо котироваться на этом рынке, чтобы хорошую цену запросить.

– Но за миллион можно продать?

– Можно.

Кирилл не спеша вышел из машины, открыл заднюю дверцу, взял кейс, набитый наркотой, направился с ним к озеру.

– Что ты делаешь? – спросила Инга.

Этот вопрос прозвучал, когда кейс уже планировал над водной гладью. Кирилл постарался забросить его подальше от берега.

Кейс уголком вошел в воду, с плеском погрузился наполовину, но потом всплыл, после чего стал медленно погружаться, с бульканьем пуская пузыри.

– Уже сделал… А говорили, кейсы не летают.

– Я серьезно спрашиваю!

– Ты думаешь, я ментов боюсь? – резко спросил он. И немного подумав, сам же себе и ответил: – Да, боюсь… Но дело не в них. А в том, сколько людей из-за этого дерьма погибло.

– Но ты же сам говорил, что это всего лишь товар. Не будет твоего товара, будет чей-то другой. Наркоманы сами себя убивают…

– Дело не в наркоманах, а в том, как продать этот товар. Таджики его продавали, и где они? И с нашей стороны человек погиб… А Горюн со своими баранами? Тоже, считай, из-за этого дерьма полегли… Чтобы этот товар продать, на сделку надо выходить. Где гарантия, что меня не пристрелят?

– Э-э…Может, ты и прав. Все равно жалко, – поежилась Инга.

– Холодно здесь. Давай в машину.

Она кивнула и пошла к машине. Но Кирилл не торопился уходить. Он вынул из-за пояса пистолет и забросил его далеко в воду. Так далеко, что из-за темноты не увидел место, куда он упал. Так и хотелось крикнуть: «Прощай, оружие!» Но лучше не зарекаться.

Глава 19

Системный блок шумел приятно, совсем не раздражающе, а после двух бессонных ночей шум этот казался еще и убаюкивающим. Кирилл давно бы уже заснул, если бы не Инга. Она сидела за монитором, выкапывая из сети цены на недвижимость. И вслух комментировала чуть ли не каждый вариант.

– Они с ума, что ли, все посходили? – возмущалась она. – Воробьевы горы, Мосфильмовская улица, пятикомнатная квартира, каких-то жалких двести сорок квадратов – пять миллионов долларов!

– А сто сорок, еще более жалких? – не открывая глаз, спросил Кирилл.

В комнате у Инги тепло, уютно, матрац у нее на кровати мягкий, ортопедический, что называется, ладошка под каждую часть тела… И зачем ему двести сорок метров, если все и так хорошо?

В Москву они вернулись в четвертом часу ночи, но Инга не захотела ехать домой. Сначала заставила его искать круглосуточный салон связи, где он купил два телефона – для себя и для нее. С мобильника она позвонила родителям, сказала, что у нее все хорошо, но домой она вернется не раньше десяти утра. Она рассчитывала быть дома, когда родители уже уйдут на работу, только так, по ее мнению, можно было избежать головомойки. Кирилл не пытался изменить ее тактику. Зачем? Все это такая ерунда по сравнению с тем, что уже произошло. Все это житейские мелочи, из которых состоит мирный, может, и скучный, но такой сейчас желанный быт.