Дорогая мамуля

Ева вскинула голову, задумчиво поджав губы.

– До или после?

– До, во время, после. Вот вспоминаю женщину в красном пальто. Блондинка с начесом. Она слегка поскользнулась. Прямо позади Заны. Наверно, это и был первоначальный толчок. Пролила кофе. Вижу, как Бобби оборачивается. Слышу, как он спрашивает у нее, что случилось. Тревожится. Потом он успокаивается, когда она говорит, что пролила кофе на пальто. Я тоже расслабляюсь. А потом он ныряет головой вперед. Начинается хаос.

– Так, может, мы оба изводим себя из-за того, что парень оступился?

– Совпадения – это хрень.

– Хрень. – По крайней мере, это заставило ее засмеяться. – Точно хрень. Значит, будем гонять запись до посинения. Он под охраной. Упакован по полной программе, никто к нему не подберется. То же самое с ней. Начнем гонять, когда чертова лаборатория отпоет рождественские гимны. Бесполезно изводить себя, и я не стану тебя распекать, пока мы не исключим единственный шанс на миллион, что это совпадение.

– Если это я напортачил, я хочу знать.

Ева язвительно улыбнулась.

– Вот это, Бакстер, я тебе гарантирую. Я дам тебе знать.

ГЛАВА 16

Рорк наблюдал, как она входит – его высокий, стройный коп в потрясающем черном кожаном пальто. Глаза у нее были усталые, и она была напряжена. Это он заметил в тот самый момент, когда она окидывала взглядом зал.

Он знал, что копы остаются копами круглые сутки и круглый год. Он знал, что если бы ему вздумалось спросить, она назвала бы ему точное число сидящих в кабинке в противоположном углу, во что они одеты, возможно, даже что они едят. И она сможет все это сказать, сидя к ним спиной.

Она сдала пальто в гардероб и отмахнулась от официанта, вероятно, предложившего проводить ее к столику. В полном одиночестве она пересекла зал ресторана этой своей свободной длинноногой походкой, которую он так любил.

– Лейтенант, – приветствовал он ее, поднимаясь из-за стола, – вы выглядите как картинка.

– И что эта картинка изображает?

– Властность и уверенность в себе. Очень сексуально. – Он легко поцеловал ее, а потом указал на бокал вина, который налил, когда увидел, как она вошла. – Это, конечно, не стакан, но можешь считать его неиссякающей чашей.

– Спасибо. – Ева отпила большой глоток. – Паршивый день.

– Я так и понял. Давай сделаем заказ, а потом ты мне расскажешь, что произошло.

Она подняла взгляд, когда рядом с ней возник официант.

– Я хочу спагетти с мясными тефтельками в томатном соусе. У вас тут это есть?

– Разумеется, мадам. А для начала?

Она подняла свой бокал.

– Я уже начала.

– Овощной салат, – сказал Рорк. – На двоих. И мне цыпленка с пармезаном. – Он макнул кусок хлеба в оливковое масло, уже поставленное на стол, и передал ей. – Тебе надо закусить, а то вино в голову ударит.

Ева сунула хлеб в рот.

– Опиши мне официанта, – вдруг попросил Рорк.

– Что? Зачем?

– Это забавно. Вперед.

Он знал, что это ее успокоит и отвлечет. Ева пожала плечами, отпила еще один добрый глоток вина.

– Мужчина, белый, между тридцатью и сорока. Черные брюки, белая рубашка, черные башмаки типа мокасин. Пять футов восемь дюймов, сто пятьдесят фунтов. Волосы каштановые, глаза карие. Кожа гладкая. Полная нижняя губа, длинный нос с выраженной крючковатостью. Слева глазной зуб искривлен. Прямые густые брови. Акцент жителя Бронкса, но он старается от него избавиться. Небольшая серьга в правом ухе – какой-то синий камешек. Массивное серебряное кольцо на безымянном пальце левой руки. Гей. Возможно, состоит в браке.

– Гей?

– Да. Он среагировал на тебя, а не на меня. Доволен?

– Доволен. Ты меня развеселила. Что сегодня пошло не так?

– Спроси лучше, что пошло так, – вздохнула Ева и рассказала ему.

Салат принесли раньше, чем она закончила. Она вонзила вилку в свою порцию.

– Вот так обстоят дела. Мне не за что наказывать Бакстера и Трухарта. Насколько я могу судить, они работали честно. Но эту работу им дала я.

– И это означает, что ты наказываешь себя. Какой в этом смысл, Ева? Если его толкнули, то каков мотив? Кому выгодно?

– Можно вернуться к деньгам. Труди была хорошо обеспечена, у Бобби – успешный бизнес. Или можно вернуться к мести. Он же был кровным родственником, он был там, жил в доме, когда она занялась опекунством.

– Он приносил тебе еду, – напомнил ей Рорк. – И наверняка не тебе одной.

– Вероятно. Но он не заступался. Может, кто-то считает, что ему следовало быть активнее.