Саманта

— Ты думаешь, он нам поможет, Сэм? — грустно спросил Тимми по дороге в свою спальню. Сэм объяснила ему, кто такой Норман Уоррен и что он собирается предпринять.

— Надеюсь, что да, милый. Поживем — увидим.

— А что, если у него не получится?

— Тогда я тебя украду, и мы спрячемся в горах. — Сэм пошутила, но глаза ее при этом странно засверкали. Она распахнула дверь и включила в комнате Тимми свет.

— О'кей, договорились.

Сомнения охватили ее только после того, как она покинула спальню мальчика… Что, если Уоррену не удастся?.. Нет, не может быть… Он должен выиграть это дело! Она не перенесет расставания с Тимми!

И, добравшись до своей спальни, Саманта уже успела себя убедить, что она наверняка выиграет процесс.

Глава 36

Рождество они провели спокойно, и впервые в жизни Тимми был праздник, о котором мечтают все дети. В коробках лежали горы подарков: носильные вещи, игры, головоломки, яркая пожарная машина, каска для Тимми, свитер для его медвежонка и даже кое — какие вещицы, которые Сэм сделала своими руками. А в столовой красовалась большущая елка, окруженная подарками. Там лежали игрушки для всех детей, живших в то время на ранчо. По просьбе Саманты один из воспитателей нарядился Санта — Клаусом, напомнив тем самым Сэму и Джошу Рождество, когда Санта- Клаусом был Тейт Джордан. Воспоминание о том, как человек, которого Сэм до сих пор безумно любила, вешал на елку фигурку ангела, поразило ее в самое сердце. Внезапно ее захлестнули мысли о Тейте и Джоне (о нем она в последнее время почти никогда не вспоминала). Сэм знала, что у Джона родился второй ребенок, а Лиз наконец‑то выгнали из телекомпании, потому что ее появление в эфире всех ужасно раздражало. Карьера Джона. Тейлора по — прежнему была блестящей, однако Саманта, изредка видя бывшего муж по телевизору, находила его фальшивым, чересчур смазливым и ужасно скучным пустозвоном. И не понимала, почему он когда‑то был ей так нужен. Просто удивительно: она теперь с полнейшим равнодушием думала о том, что перечеркнуто одиннадцать лет ее жизни. Однако ее действительно это не волновало. Но с Тейтом все было иначе.

— Сэм… можно задать тебе дурацкий вопрос? — сказал Джош, когда они, отойдя в сторонку, глядели, как дети разворачивают подарки.

— Конечно. Насчет чего? — однако Саманта уже догадалась.

— Ты любила Тейта Джордана?

Сэм посмотрела Джошу в глаза и медленно кивнула.

— Да.

— Поэтому он и уехал?

— Наверное. Он не хотел афишировать наши отношения. А я сказала, что не желаю следовать примеру Каро и Билла, не желаю играть в ту же игру. Но Тейт считал, что леди не пристало любить батрака. Во всяком случае, открыто. — Сэм погрустнела. — Вот он и уехал.

— Да, я примерно так все себе и представлял.

— А когда еще выяснилось, кто мой бывший муж, с Тейтом прямо‑таки припадок случился… Тейт решил, что он меня недостоин… ну, в общем, понес какую‑то ахинею.

— Проклятье! — разозлился Джош. — Да этот кретин Тейту в подметки не годится! Ох… — Он густо покраснел. — Извини, Сэм…

Саманта усмехнулась.

— Ничего, не извиняйся. Я как раз думала о том же самом.

— И он так и не написал тебе? Не подал весточки?

— Нет. Я, по — моему, на всех ранчо Америки побывала, но его так и не нашла.

Джош снова с сожалением посмотрел на Саманту.

— Да, вот уж неприятность, Сэм. Тейт — хороший человек, мне казалось, что он тебя любит. Может, он когда‑нибудь появится…ну, чтобы повидаться с Биллом, со мной или с Каро, — и обнаружит вместо них тебя.

Сэм напряженно покачала головой.

— Надеюсь, что нет. Для него это будет такой удар.

Она имела в виду свои ноги. Однако теперь уже Джош покачал головой.

— Ты думаешь, это может изменить его отношение к тебе?

— Для меня это уже не важно. Главное — мое отношение. А я считаю, что все кончено. У Саманты Тейлор теперь вместо него — куча детей.

— Это в твоем‑то возрасте, Сэм? Не дури. Сколько тебе лет? Двадцать восемь? Двадцать девять?

Сэм улыбнулась старику.

— Джош, вы прелесть. Мне уже тридцать три.

— Ну, я существенной разницы не вижу. Представь себе, каково, когда человеку пятьдесят девять.

— Судя по вам, это прекрасно.

— Ты мне, конечно, льстишь, но ничего, я такую лесть люблю. — Он тоже улыбнулся, но быстро посерьезнел. — Но про Тейта — это все ерунда. И даже не важно, Тейт или кто другой… важно то, что ты слишком молода, тебе рано записывать себя в старухи. — Джош прищурился и понизил голос: — Если честно, Сэм, то ты ужасная лгунья. Постоянно учишь ребятишек, чтобы они не рассуждали и не вели себя как калеки, а сама в глубине души считаешь себя калекой.