Мне душу рвет чужая боль

– Что я хочу слышать, то и говори, – подсказал Викентьев.

– Сказать можно, а как сделать? Я и сам этих наглецов хочу найти, а как?

– Как?

– Не знаю. Пока не знаю. Слишком хорошо они конспирируются.

– Нет хорошей конспирации, есть плохая разведка.

– К сожалению, мы не всесильны…

– Не надо расписываться в своем бессилье, подполковник. Я говорю, если ничего не можешь, то пиши рапорт…

– Если не найду преступников, напишу.

– И сколько тебе времени нужно?

– Чтобы преступников найти или рапорт написать?

– Не будет первого, будет второй. И не надо ерничать, подполковник. Дело очень серьезное.

– Серьезней не бывает. Преступники действуют с большой выдумкой, но…

– Что «но»?

– Мне уже начинает казаться, что деньги для них не главная цель.

– Поясни.

– В прошлый раз они застрелили инкассаторов, забрали деньги, но в сумке сработал пиропатрон, это свело на нет все их усилия… Поэтому сейчас они всего лишь обстреляли инкассаторов. Вот и возникает вопрос: зачем им все это нужно?

– Ты знаешь, подполковник, я тоже задаюсь этим вопросом, – смягчившись, сказал генерал.

– Усилены меры безопасности, раз. Инкассаторские сумки оборудованы пиротехническими патронами, это два. И преступникам об этом уже известно, их сегодняшняя тактика это подтверждает. Им бы в другой район Москвы перебраться или вообще в другой город, а они здесь продолжают беспредельничать. Сегодня они даже не пытались выйти из машины. Мешки в багажнике подтверждают, что они не думали о нападении, сегодня они думали только об обороне…

– Зачем им это нужно?

– Я же говорю вам, товарищ генерал, что это вызов. Преступный мир бросил нам вызов.

– Это все слова, подполковник. А от тебя дела требуются… Ты мне скажи, где угнали машину, на которой были преступники?

– Не знаю, но как показывает практика, где-то в другом районе Москвы. Или в Подмосковье.

– А как она попала в Битово, у вас же здесь должно быть все перекрыто? Посты ГИБДД должны быть усилены… Или не было ничего такого?

– Нет, с этим все в порядке, – неуверенно сказал Круча.

Увы, он остро ощущал свою беспомощность перед лицом генерала. Сквозь землю хотелось провалиться от стыда.

– Ну да, все у тебя в порядке. А людей среди бела дня стреляют… Придется брать все на себя, если сами не справляетесь…

Круча лишь горько усмехнулся в ус. И без того в Битово полным-полно «рулевых» из всех почти силовых структур, даже ФСБ и то здесь. А виноват во всем начальник местного ОВД. Впрочем, по-другому и быть не могло.

* * *

Федот крепился, бодрился, но при этом оптимизма в нем было не больше, чем огня в тлеющих углях.

– Ты не расстраивайся, Степаныч. Будет весна и на нашей улице, лед тронется, и тогда мы этих гадов утопим…

– Этих гадов… – усмехнулся Степан. – Они столько дел натворили, а мы же даже не знаем, кто они такие? Позорище.

– Если честно, мне и самому так стыдно, что плакать охота…

Федот был далек от того, чтобы пустить слезу. Но все же было видно, что не юродствует.

– Ты давай поплачь, а я домой съезжу. А то Жанна забыла, когда меня в последний раз видела…

Неуловимые грабители своей наглостью и фатальной везучестью перевели ОВД «Битово» на казарменное положение. Двое суток Степан не был дома, и сейчас он чувствовал за собой небольшое моральное право принять душ, надеть чистое белье и пообедать в нормальных условиях.

Возле дома он увидел серебристую «девятку» с региональным кодом «59». Если он не ошибался, то этому обозначению соответствовала Пермская область. И кто ж так далеко забрался?

Калитка была открыта, собака на цепи возле самой будки, дверь тоже не заперта. А в гостиной комнате он увидел крепкого сложения мужчину с грубым и массивным лицом. Он пил кофе за журнальным столиком, а рядом, сложив руки на сомкнутые колени, сидела Жанна.

– Это еще что за новости? – на басах спросил Круча.

Мало того, что криминал одолевает, еще и жена с чужими мужиками чаевничает.

Жанна испуганно вздрогнула, услышав его голос.

– Степан, я тебе сейчас все объясню.

По закону жанра эта фраза обычно произносится, когда и объяснять-то уже нечего, когда и так все ясно.

Мужчина подобрался, как готовая к броску собака, взгляд жесткий, хищный.

– Кто это такой? – грозно спросил Степан.

– Ну, подожди ты, не кипятись! Я же сказала, что сейчас все объясню!

Но Степан уже не смотрел на нее. Стремительно подошел к незваному гостю, вперил в него тяжелый взгляд.