Бархатная смерть

– Проверьте другие магазины поблизости в том же районе. И если ты все же вернешься в управление с пирсингом, постарайся, чтобы он был не на видных местах.

– Да ну тебя, – начала было Пибоди, но тут Ева отключила связь.

Когда Сьюзен Кастер доставили в управление, Ева отвела ее в комнату для допросов и оставила там минут на пятнадцать, пока сама наблюдала за ней сквозь прозрачное с одной стороны стекло.

– Она в ужасе, – заметил Бакстер.

– Вот и хорошо. Я думаю, это много времени не займет, мы ее быстро расколем. Ты войди первым, принеси извинения за вредного лейтенанта. – Ева оглянулась на подошедшую Миру.

– Она выглядит измученной. Обглоданной. – Доктор Мира подошла поближе к стеклу. Ее лицо было совершенно бесстрастно. – Чувство вины может стать мощным оружием против нее. Еще одно слабое место – ее дети. Больше всего она будет бояться вас, – обратилась Мира к Еве. – Знающая свое дело, опытная, властная женщина – все, чем она не является. Символ власти. Я подозреваю, что именно символом власти была для нее Ава Эндерс. Сьюзен Кастер привыкла к насилию, оно ее не слишком сильно испугает, равно как и угрозы, направленные против нее лично, к ним она тоже привыкла. Кроме того она привыкла к изоляции, к беспомощному состоянию. Поэтому ее с легкостью можно соблазнить предложением дружбы, сочувствия, понимания, помощи. Единственное достижение в ее жизни – это дети. Ради них она может пожертвовать многим.

– Мне надо, чтоб она заложила Аву.

– Для этого вам придется ее убедить, что вы сильнее, влиятельнее и опаснее Авы.

– Так и есть. Значит, показания она даст. Вперед, – приказала Ева Бакстеру.

– Ава предложила ей дружбу, – продолжала Мира, когда Бакстер вышел из зоны наблюдения, – оказала поддержку. Если они заключили сделку, хотя это еще предстоит выяснить, все эти факторы обернутся против вас. Ава имеет над ней огромную власть.

– Я знаю, как ее обыграть.

На это Мира ничего не ответила, и Ева принялась молча наблюдать, как Бакстер входит в комнату для допроса, послушала, как он обращается к Сьюзен с ободряющими словами.

– Я знаю, каково это – когда тебя поминутно пинают, как мячик, держат в изоляции и постепенно приучают к мысли, что иначе быть не может. И я знаю, как далеко может зайти человек, чтобы все это прекратить.

– Она на вас совершенно не похожа, и ее обстоятельства совсем не те, что ваши, – возразила Мира.

– Верно, но все равно я знаю, как ее обыграть. Бакстер ей сочувствует. Порядочные мужчины склонны жалеть таких, как она.

– А вы нет.

– А я нет. Она могла уйти от мужа. В любой момент. Могла упаковать свои вещички, забрать детей и уйти. – Изучая Сьюзен через стекло, Ева не ощущала ни капли сочувствия. – Вы говорите, она многим может пожертвовать ради детей, но что она им дала? Что за жизнь она для них открыла, если каждый день они видели, какая она никчемная? Каждый божий день они видели, как их отец бьет ее, приходит и уходит, когда захочет, тратит деньги на свои забавы, а не на еду для них. Это невозможно уравновесить спортивной программой, доктор Мира. Эта женщина отняла жизнь у совершенно чужого ей человека, у хорошего человека, у человека, который дал ее детям надежду. Вот что она сделала, вместо того чтобы однажды решиться и уйти от мужа. Поэтому – да, кое-какие чувства я к ней питаю. Я испытываю отвращение. Я без малейших угрызений брошу ее за решетку. Меня интересует только одно: чтобы Ава оказалась за решеткой вместе с ней.

– Ева! – Ева уже направилась к выходу, но Мира удержала ее за руку. – Есть разница между злом и слабостью.

– Есть, но они довольно часто накладываются друг на друга.

Ева вошла в комнату для допроса.

– Включить запись. Лейтенант Ева Даллас и детектив Дэвид Бакстер допрашивают Кастер Сьюзен по делу об убийстве Кастера Неда, дело номер КУ-20913, а также по любым другим событиям и преступлениям, связанным с данным убийством. Детектив, вы зачитали миссис Кастер ее права?

– Нет, лейтенант.

– Сделайте это. Для протокола.

Он сокрушенно вздохнул.

– Слушаюсь. Это простая формальность, миссис Кастер. Вы имеете право хранить молчание.

От страха у Сьюзен округлились глаза, дыхание участилось, пока Бакстер зачитывал ей права. Ева села за стол, откинулась на спинку стула.

– Вам понятны ваши права и обязанности в этом деле? – спросила она.

– Да, но…

– Вот что меня удивляет, Сьюзен. Вы так уютно расположились у себя дома и пытались дозвониться до своего неверного-благоверного по мобильнику, а тем временем какая-то неустановленная шлюха перерезала ему горло. Мне такое совпадение кажется чертовски странным. Зачем вы ему звонили? Хотели попросить, чтобы он по дороге домой купил бутылку молока?