Бархатная смерть

– Будь это мужчина, он разместил бы тело по-другому, – согласилась Ева. – С учетом особенностей однополого секса, я думаю, убийца-мужчина расположил бы тело совершенно иначе.

– Верное соображение, – кивнула Мира.

– И хотя я сама советовала Пибоди не делать поспешных выводов на старте насчет женского участия, мне кажется, что, если бы мы имели дело с убийцей-мужчиной – опять-таки если бы это было замешено на сексе, – было бы больше гнева. Если Эндерс был геем, он это глубоко прятал. Плюс к этому, я беседовала с женой, и она признает, что у них были разногласия на почве сексуальных предпочтений, но она последовательно говорит только о женщинах.

– Значит, убийца – женщина. Она умеет не поддаваться порыву, по крайней мере на время, необходимое, чтобы составить план и осуществить его. Эта женщина тщательно продумывает детали, любит символы. Очевидно, она состояла или считает, что состояла, в близких отношениях с убитым. И уж безусловно, она в какой-то момент состояла с ним в сексуальной связи. Она считает секс чем-то мощным, неодолимым и в то же время унизительным.

– Есть такие среди лицензированных компаньонок, – задумчиво заметила Ева. – Они «подсаживаются» на секс – прямо как на наркотики – и сгорают.

– Да, именно поэтому их так тщательно проверяют перед выдачей лицензии. Да и потом им приходится проверяться регулярно, чтобы не потерять лицензию.

– Вы думаете, это дело рук профессионалки?

– Вполне возможно, – сказала Мира, – есть факторы, указывающие на такого рода близость и в то же время на дистанцию. Профессиональный партнер или партнерша подавляют свою волю, свои нужды и желания, чтобы угодить требованиям клиента, выстроить отношения, которые его устраивают. Характер и протяженность этих отношений зависят только от клиента.

– Им за это и платят, – прокомментировала Ева.

– Да, и самые преуспевающие из них могут рассматривать это как профессию. Они любят свою работу или считают ее чем-то вроде коммунальной услуги. Убитый был связан и раздет догола. Это он проситель, он зависим. У него на шее удавка – еще один сигнал о том, что не он тут распоряжается, не он хозяин положения. И, кстати, о садомазохизме, связывании и прочих маргинальных аспектах секса. – Мира отпила чаю. – Безусловно, это было преступление на почве секса, но движущий мотив здесь не месть, не сексуальный отпор. Гениталии не уничтожены, не изуродованы, наоборот, на них акцентировано внимание.

– Это можно назвать одним словом.

Мира улыбнулась.

– В ваших заметках с места преступления указано, что двери спальни по настоянию убитого всегда были закрыты, что у него были глухие шторы и так далее. Он был человеком скрытным, особенно в интимной сфере, во всем, что касается постельных дел. Поэтому, привлекая внимание к самым потаенным частям его тела, к его гениталиям, убийца унижает его. Унижает даже после смерти. И тем не менее…

– Она – раз уж мы договорились, что это была она, – подхватила Ева, – первым делом накачала его дурью чуть не до коматозного состояния. Она не хотела, чтобы он чувствовал страх или боль. Не хотела, чтобы он страдал от боли. – Это противоречие не давало Еве покоя. – Что-то здесь не вяжется.

– Да, это противоречит общей картине, я согласна. Но люди вообще противоречивы. Возможно, это была случайность, возможно, она не рассчитала дозу. И пока вы этого не сказали, – заторопилась Мира, – я скажу сама: нет, я не думаю, что это произошло по ошибке. Она слишком тщательно готовилась, чтобы сделать такую грандиозную ошибку.

Ева рассеянно взяла чашку и отхлебнула, забыв, что в чашке не кофе.

– Фу. – Она поставила чашку на место. – Я думаю, это жена.

Заинтригованная Мира взглянула на нее с удивлением.

– Мне казалось, было установлено, что жены не было в Нью-Йорке на момент преступления.

– Все верно, – кивнула Ева. – Ее не было в Нью-Йорке.

– Вы думаете, она наняла убийцу?

– У меня нет ничего в пользу этой версии. Ровным счетом ничего. У меня есть еще одно возражение. За каким хреном наемнику накачивать его дурью до самых бровей? Какое дело наемнику, будет его жертва страдать или нет? Я посадила Рорка проверить ее финансы, пусть покопается в тайных счетах. Но не похоже, что это дело рук наемника. По крайней мере, это не профессионал.

– А почему вы думаете, что это жена? – спросила Мира.

– Она умная. Она все планирует. У нее на все есть ответ. Все ее ответы, все ее реакции, поведение – все безупречно. Не подкопаешься. Как будто она это отрепетировала, чтоб ее! Может, я и не права, может, я пристрастна, но я никак не могу переварить этот «уговор», который у нее якобы был с мужем.