Media Sapiens-2. Дневник информационного террориста

— Антон, ты не прав, — Ганапольский идёт следом за мной, — последнее, что мы сейчас должны делать, — это ругаться между собой. Тогда как нам нужно сплачиваться.

— Вот и сплачивайтесь. — Я хлопнул дверью и вышел вон.

Я улыбаюсь. Действительно, смешно получилось, хотя весьма вероятно, что и не правильно. Я, полулёжа в кресле, курю и пью прямо из горла довольно дрянной французский коньяк неизвестной марки, подаренный мне кем-то из коллег. Включаю телевизор. По РТР показывают «Аншлаг, аншлаг». Клоун, одетый метростроевцем, или метростроевец, одетый клоуном, не поймёшь, поёт комические куплеты:

• Выпить я хотел сто грамм.
• На экране либерал
• Говорит, что президент
• С нас три шкуры ободрал,
• Мол, ни водки, ни селёдки
• Не оставил вам, друзья!

• Только вот не понял я
• Диспут философский.
• Раньше пил я спирт «Рояль»,
• Теперь коньяк «Московский».
• Медия, медия,
• Не понятно не xуя.

«Халтурщики, — я отпиваю коньяк, — неужели тоньше нельзя? Хотя, наверное… наверное, и не нужно тоньше-то».

Клоуна-метростроевца сменили две «новые русские бабки». Одна из них играла на маленькой гармошке, другая — на гавайской гитаре. Рядом с ними топтался на месте дурацкого вида чувак в деловом костюме. Бабки запели хором:

• Телевизор я включила:
• В нём программа «НОВОСТИ»,
• Про инфляцию трещит
• Там Антоха Дроздиков.

• Он пугал, что скоро будем
• Снова все мы нищими,
• А мне пенсию подняли
• Двумя с полстами тыщями.
• Эх, хвост, чешуя,
• Все наврала медия.

• Мне по радио сказали:
• «Нет свободы слова».
• Я-то знаю, все придумал
• Дроздиков Антоха.

• Я разбила радиолу, завела магнитофон.
• Только гадости забыла, снова слышу его гон:
• «Нам в России жизни нет С этим президентом».
• Дёрнула из сети шнур я одним моментом.
• Эх, хвост, чешуя.
• Все наврала медия.

• Я включила пылесос,
• И в пылесосе этот пёс
• Говорит, что олигархов
• обижает президент.
• А мне до олигархов —
• что до этой лампы.

• Внук включает Интырнет:
• Тама баннер про балет.
• Тыкнула на баннер я —
• Там сволочь либеральная.

Судя по всему, чувак в деловом костюме — я. Вот так. Когда-то мне говорили, что настоящей звездой можно стать только после того, как тебя простебают на ОРТ или РТР. Поздно они спохватились. Пропустили тренд. Я простебал их раньше. Я стал медиа-звездой. Ха-ха-ха. Властелином Медиа.

Бабки тем временем продолжили:

• Я от Дроздиков устала:
• Все мозги мне выпили.
• В ФСБ я позвонила.
• Чтобы меры приняли.

"Приходят люди в серых костюмах и уводят Дроздикова под песню «Антошка, Антошка, пойдём копать картошку».

Неужели намёк на то, что снова на «Кухню» ехать? Пойдём копать картошку… юмористы, бля… нету, нету у вас героев, — я делаю большой глоток, — не читаете классику. Папу не знаете".

Я улыбаюсь и смотрю на плакат в рамке, стоящий в книжном шкафу. Плакат представляет собой стебалово над известной обложкой брауновского «Кода да Винчи». Отличие состоит лишь в том, что леонардовская Мона Лиза носит голову Геббельса с гладко зачёсанными назад волосами. Геббельс, так же, как и она, криво улыбается. На месте названия книги характерным шрифтом написано:

СОDЕ 14/88. DISARM YOU WITH A SMILЕ!

А под фигурой Йозефа-Джоконды то же, но в русском переводе:

КОД ЗА 14р. 88 коп. МИЛЫЙ МОЙ, ТВОЯ УЛЫБКА!

Я снова улыбаюсь и закрываю глаза. После коньяка очень хочется спать. Я запрокинул голову и, весьма вероятно, захрапел. Мне опять снились «нокиевские» гонки на спорткарах. Я также сидел в прозрачном кубе-комнате перед монитором и с помощью мыши управлял машинками доброго десятка игроков, которые жали на клавиатуры своих телефонов. Даже во сне я помнил, что всё это уже было со мной: и как я менял игрокам «порши» на «Жигули», и как я увеличивал или уменьшал им высоту трамплина, и как я потешался над тем, что игроки думали, что это они сами управляют своей игрой.

Я зевал. Мне было ужасно скучно. Отчасти из-за того, что я знал финал игры каждого из участников, отчасти из-за того, что я понимал — ни один из них так и не обернётся назад. Слишком уж каждый из них был увлечён собой. И тогда я решил обернуться сам.

За прозрачной стенкой куба позади меня не было ВООБЩЕ НИЧЕГО. Казалось, что кто-то приложил к стенке белый лист бумаги. Вероятно, именно так должна была выглядеть по замыслу создателя АБСОЛЮТНАЯ ПУСТОТА. Лишь изредка по этому листу бегали какие-то блики. Я встал, подошёл к стенке и упёрся в неё лбом. Так, чтобы хоть чуточку посмотреть вниз. Вначале мои глаза, привыкшие к мерцанию мониторов, не уловили границы между пустотой и чем-то ещё. Я всматривался вниз и через несколько минут понял, почему бликовала пустота. Мерцание исходило снизу, от светящихся квадратиков. Они то загорались, то гасли — так, как это происходит с клавишами телефона, на которые нажимают пальцем. Подумав об этом, я в ужасе отстранился от стены и вернулся обратно за стол, ведь ЭТО И БЫЛ ЧЕЙ-ТО ТЕЛЕФОН. Во всяком случае, все на это указывало.