Подмененная

Его жена, тетя Амарилис, относились к тем женственным созданиям, которые выглядят беспомощными и в то же время держат в руках управление семьей. Мы все ее очень любили.

Принимали они на широкую ногу, хотя дочь дяди Питера, Елена, и ее муж Мэтью Хьюм, хорошо известный политик, частенько должны были брать на себя функции хозяев дома во время приемов. Я любила эту семью.

Я помню случай из того периода, который я позже вспоминала как последнее лето, поскольку именно после Рождества этого года я впервые начала подозревать о грядущих событиях.

Мы с мамой тогда прибыли в Корнуолл. Патрик приехал вместе с нами, и мы проводили дни то в Кадоре, то в Пенкаррон Мэйноре. И мне, и Патрику нужно было какое-то время посвящать учебным занятиям, и по договоренности между мисс Браун и мистером Кленхэмом — наставником Патрика — эти часы были совмещены. В следующем году Патрик должен был отправиться в школу, и это предвещало большие изменения. Мы много ездили верхом, но всегда в сопровождении взрослых, что ограничивало нашу свободу. Поэтому мы проводили довольно много времени, тренируясь в прыжках на лошади и демонстрируя друг другу искусство верховой езды.

В тот день, о котором я рассказываю, мы находились вместе с моей матерью и, как это часто случалось, оказались возле пруда Святого Бранока.

Это мрачное, заросшее плакучими ивами место завораживало нас. Стоячие воды пруда были, по слухам, бездонными, а о самом этом месте говорили, что с наступлением темноты его лучше избегать. Полагаю, именно поэтому меня туда и влекло.

Как обычно, мы привязали лошадей и улеглись на траву, опираясь на валуны, кое-где торчавшие из земли.

— Возможно, это камни старинного монастыря, — сказала моя мать.

Мы не раз слышали историю о колоколах, которые якобы звонили, предвещая несчастье. Легенда гласила, что они покоятся на дне пруда.

Патрик, привыкший рассуждать логично, сказал, что если на дне находятся колокола, то пруд не может быть бездонным, на что моя мать ответила, что во всякой легенде можно найти слабые места, если хорошенько покопаться.

— Я не желаю искать слабые места, — заявила я. — Я предпочитаю верить, что в бездонных глубинах лежат колокола.

— Монастырь был уничтожен наводнением, потому что монахи свернули с пути праведного, — объяснила моя мать.

— Праведных людей у нас здесь сколько угодно, — заметила я. — Взять хотя бы старую миссис Пенни, которая живет возле пирса. Она следит за всем происходящим и уверена, что всех, кроме нее, после смерти пожрет адское пламя. Или, к примеру, миссис Полгенни ходит в церковь по воскресеньям целых два раза и пытается сделать из своей дочери Ли такую же святую, как она сама, так что бедняжка чахнет от тоски.

— Люди бывают очень странными, — сказала мать, — но к ним следует относиться терпимо. «Вынь прежде бревно из своего глаза…»

— Ой, мама, ты говоришь сейчас, прямо как миссис Полгенни, — сказала я. — Она всегда цитирует Библию, но, будь уверена, в своем глазу она не найдет и крошечной соринки.

Я мечтательно смотрела на пруд, пытаясь соблазнить маму на рассказ, который я уже не раз слышала: о том, как меня, совсем еще маленькую девочку, украла Дженни Стаббс, по сей день живущая в доме возле пруда. Все тогда решили, что я упала в воду, потому что на берегу нашли одну из моих игрушек.

— Они обыскали весь пруд, — сказала мать, и ее глаза расширились, словно она снова увидела прошлое. — Мне никогда не забыть этого. Я считала, что навсегда потеряла тебя.

Мама была слишком взволнована, чтобы продолжать, но я любила эту историю, часто слышала ее и знала, что было дальше: как Дженни Стаббс звонила в колокольчики, пытаясь отвлечь их от дома, где она меня прятала; с какой любовью она ухаживала за мной, считая, что я — ее маленькая дочка, которую она потеряла.

Патрику тоже нравилась эта история. Он не раз слышал ее, но никогда не проявлял нетерпения, если ее повторяли, так как знал, что я готова слушать ее сколько угодно. А Патрик с самого детства заботился о том, чтобы не задевать чужие чувства.

Именно в тот раз, о котором я упоминаю, во время нашего разговора, появилась сама Дженни Стаббс, главная героиня этой истории. Она вышла из своего дома и подошла к самому краю пруда.

Не заметив нас, она начала что-то напевать. У нее был довольно высокий пронзительный голос, который жутковато звучал над этими тихими водами.