Наслаждение Темного Принца

МакРив ничего не видел, его глаза были слепы к действительности. Когда Круах вручил ему меч кромита, он принял его. Мужчины в мантиях запели:

— Ему мы жертвуем, его мы превозносим… ему мы жертвуем…

— Забери ее голову, оборотень, — произнес нараспев Круах. — Мне ты жертвуешь, меня ты превозносишь.

— Нет, МакРив!

Валькирия рвалась из цепей, игнорируя боль, когда ржавый металл впивался в кожу.

— Борись с внушением! Я — Люсия, ты не хочешь навредить мне!

С пугающей улыбкой Круах добавил:

— Держу пари, мы найдем твое мясо нежным.

Кровь полилась из ее запястий. У нее почти… почти получилось вытащить одну руку из оков.

МакРив перешел к изголовью алтаря, заняв позицию на уровне ее плеч, собираясь отрубить ей голову.

— МакРив, ты никогда бы не поступил так со мной, не поддавайся обману!

— У ТЕБЯ ПОЛУЧИТСЯ, ТЫ ДОЛЖЕН СДЕЛАТЬ ЭТО РАДИ МЕНЯ!

Настойчиво вглядываясь в лицо Гаррета, Люсия умоляла его покончить с ее мучениями.

Силясь успокоить, Гаррет снова заверил ее:

— Я люблю тебя, Лауша.

Из ее наполнившихся страхом глаз, полились слезы.

— Если любишь меня, почему не прекратишь мои страдания?

Она боится, что он не сможет?

— Положи этому конец.

— Конечно. Обещаю.

Кром Круах, даруя ему силу, до краев наполнил решимостью выполнить то, что требовалось.

— Тогда действуй Гаррет! — поторопила валькирия, почти срываясь на крик.

Он высоко занес меч над головой. Лезвие обрушится точно поперек нежной шеи. И ее страдания закончатся.

— Я сделаю это для тебя.

Сжавшись в ожидании, широко распахнув глаза, Люсия закричала:

— Сейчас, МакРив! Ну пожалуйста!

— Люблю тебя.

Меч опустился, послушно рассекая плоть.

Глава 49

— МакРив! — завопила Люсия, беспомощно наблюдая за тем, как он вонзает меч себе в бок — меч, который был так четко нацелен ей в шею. В воздухе Гаррет изменил направление движения клинка, всаживая его в себя.

Пошатнувшись, он упал на колени с лезвием, вогнанным по самую рукоять. Содрогнувшись всем телом, ликан выдернул и отбросил меч в дальний конец пещеры. Затем, сжав руками голову с такой силой, что валькирия испугалась, как бы он не раздавил череп, заревел в агонии.

— Гаррет, не надо!

— Это просто… потрясающе, — заметил Круах, разглядывая МакРива. — Я управлял человеком, но не зверем внутри него — тот скорее умрет, чем причинит боль своей паре. Однако вред нанесен. Я уже внедрил в его разум воспоминание о твоей казни. Воспоминание, в котором он убивает тебя. — Злодей захохотал. — Прямо сейчас он считает, что качает на руках твой обезглавленный труп, ощущая собственным телом, как стынет кожа, пока из тебя вытекает кровь.

— Лауша, не оставляй меня, — прерывисто прохрипел Гаррет. Он перешел на гаэльский, с мукой бормоча:

— Как больно… люблю тебя… последую за тобой.

Голосом, полным скорби, он умолял ее вернуться к нему:

— Прошу тебя, любимая.

Захлебываясь от слез и давясь словами, Люсия попыталась убедить его:

— Гаррет, это не реально. Не реально.

Ничего не слыша, он зарылся когтями в землю, сгребая месиво вокруг себя.

— О, теперь твой ликан обращается, — злорадно усмехнулся Круах. — Зверь поднимается, вне себя от ужаса и смятения, пытается соединить… части твоего тела. Как это трогательно.

— Кром, я убью тебя за это! — Люсия приподнялась в цепях. — Ты никогда не выйдешь отсюда! Навечно останешься здесь.

Когда Круах приблизился к ней, она закричала:

— Ты не бог, ты презренный червь, паразит!

И плюнула ему в лицо.

Его длинный язык высунулся и слизнул плевок с подбородка. Не обращая внимания на ее слова, он задумчиво пробормотал:

— Что же сделать с тобой? Я бы мог снова воспользоваться тобой как женщиной или отобедать твоей плотью. — Монстр, прищурившись, плотоядно осмотрел ее желтыми глазами. — Знаю. Я сделаю и то и другое. Одновременно. Буду потреблять тебя, пока осуществляю свои права. — Он отступил, давая знак четырем хранителям приблизиться к алтарю. — И раз уж ты так запятнала себя, думаю, не будешь возражать, если я поделюсь.

Кромиты подошли ближе, ощупывая Люсию алчными взглядами, такие же похотливые, как их бог…

Внезапно черные когти точно посередине пробили горло Круаха, затем резким рывком в сторону рассекли его шею. Бог захлебнулся воплем, пытаясь удержать голову прямо. Люсия уставилась на него в полной растерянности, хотя его кровь, фонтаном выплескиваясь на нее, попадала в глаза.