Старуха Кристи – отдыхает!

– Убежал по делам, вернусь к полуночи!

Я высунулась из своей комнаты, увидела хозяина, одетого в красивый светло-бежевый костюм, и сказала:

– Счастливой дороги, мне будить Рисю?

– Он давно уехал, – ответил хозяин, – небось ночью возвратится, иди в кабинет.

– Не волнуйся, – заверила я, – носа наружу не высуну.

Гри ушел. Я позвонила Этти, а потом побежала в ванную, поплескалась с полчаса, затем, пользуясь тем, что дома никого нет, вышла голой в коридор. Я любила раньше ходить по своей квартире без халата, но теперь, поскольку живу не одна, всегда закутываюсь в пеньюар после душа. Сейчас же весело сновала туда-сюда, не прикрытая ничем. Нет, все-таки хорошо хоть изредка остаться в одиночестве.

Этти позвонила в дверь без одной минуты двенадцать.

– Хорошие апартаменты, – одобрила свекровь, стаскивая ярко-розовый пиджак, – прихожая просторная, очень неудобно в двухсантиметровой передней.

Я показала ей свою комнату, потом провела Этти в кабинет, притащила чайник и сказала:

– Только не удивляйся, сейчас угощу тебя смесью из пакетика «Белый Арап».

Этти улыбнулась.

– Вы тоже его пьете?

Я хотела было спросить, откуда подруга знает про «Белого Арапа», но тут Этти уронила на пол одно пирожное из принесенных ею к столу. Корзиночка перевернулась, жирный белый крем прилип к ковру.

– Боже, какая я неловкая! – воскликнула Этти. – Надо скорей замыть!

– Ерунда, – засмеялась я и побежала на кухню за тряпкой.

Ликвидировав через пять минут следы от крема, я села за стол, взяла чашку… Дальнейшие события разворачивались словно в фильме ужасов.

Не успела я оторвать чашку от блюдца, как в комнате гулко прозвучало:

– Не пей!

– Это ты сказала? – удивилась я, глядя на Этти.

– Нет, – оторопело ответила та.

В ту же секунду дверки большого просторного шкафа, еще вчера вечером забитого книгами, распахнулись, и оттуда выскочил незнакомый молодой мужик. «Грабитель», – молнией пронеслось в моей голове, в кабинете сейчас полно денег, потом из горла вырвался визг.

Вор довольно спокойно сказал:

– Не ори, дай сюда чашку!

В то же мгновение Этти повела себя более чем странно, быстрее молнии свекровь метнулась ко мне, выбила у меня из рук емкость с «Белым Арапом» и ринулась в прихожую. Оттуда незамедлительно послышалась громкая брань. Я, разинув рот, смотрела, как коричневая жидкость быстро впитывается в палас. Чудом уцелевшая чашка откатилась к ножке письменного стола. Мужик, вылезший из шкафа, словно черт из табакерки, неожиданно заявил:

– Очень глупо, пробу с ковра можно запросто взять!

– Точно, – раздалось от стены.

Я вздрогнула и окончательно лишилась дара речи.

Другой книжный шкаф, стоявший в противоположном углу комнаты, распахнулся, и из его нутра выбрался Гри, одетый в элегантный светло-бежевый костюм.

– Это что такое? – пробормотала я. – Ты же ушел?

Почему в шкафу оказался? И кто этот парень?

Но ответа на свои вопросы я получить не успела, потому что в кабинет из коридора ввалилась во главе с Федором целая группа мужиков. Один из них моментально присел около мокрого пятна на ковре, раскрыл чемодан и принялся деловито вырезать большими ножницами кусок покрытия.

Я только хлопала глазами.

– Где Этти? – вырвалось у меня через пару минут.

– В машине, – спокойно ответил Федор.

" – Где? – не поняла я.

– В автомобиле, под охраной, – пояснил Федор.

– Почему? – спросила я, ощущая себя героиней пьесы абсурда.

– Все объясню позже, – торжественно объявил Гри.

Глава 30

Прошло два дня. Гри только отмахивался, слыша мой очередной вопрос:

– Что произошло?

Наконец утром в среду он велел:

– В полдень явишься в кабинет при полном параде.

– Зачем?

Гри хмыкнул.

– Скоро поймешь!

В полном недоумении я нацепила брючный костюм и накрасила губы. Без десяти двенадцать раздался звонок, я распахнула дверь. На пороге стояли… Самсоновы.

– Вы к нам? – изумилась я. – Ой, Игоря отпустили?!

– Таня, – выглянул в прихожую Гри, – рассади гостей в кабинете.

Не успел хозяин закрыть рот, как в прихожую ввалился Федор.

– Все в сборе, – удовлетворенно заметил Гри, – можно и плюшками побаловаться. Давай, Танюшка, накрывай чай.

Некоторое время у меня ушло на хозяйственные хлопоты, когда я втолкнула в кабинет столик на колесах, заставленный чашками, Гри недовольно сказал: