Взвод

— Ты можешь хотя бы предположить, как этот модуль действует?

Логинов кивнул.

— Несомненно, чуждое включение связано с нервной системой Херберта. Думаю, инородный имплант в критической ситуации способен полностью подчинить себе физическое тело Джона, но до последнего момента это происходило лишь эпизодически, от случая к случаю, как, например, час назад при программировании платформ.

— Значит, перед нами не очередное чуждое существо?

— Нет, Иван, — убежденно повторил Логинов. — Херберт человек. Периодически зависимый, больной человек.

— Нам нужна информация, Дым. И полная уверенность в ее достоверности. От этого зависит не только дальнейшая судьба Херберта, но и возрождение человечества, наши дальнейшие отношения с ксенобианами, ты понимаешь меня?

— Понимаю. Затем и попросил тебя выйти. — Логинов вдруг усмехнулся, видно, в кратком разговоре с Хербертом что-то сильно повлияло на него, позволив освободиться от сковывавшего разум нервного напряжения.

— Что ты хотел сказать?

— Позволь мне допросить Херберта. Он станет отвечать на вопросы, и все сказанное им будет истиной.

— Ты уверен?

— Да. Он совершил роковую ошибку, упомянув о логике алгебры. Ты же знаешь, что именно открытие двоичного кода легло в основу создания наших компьютеров, которые превратились из арифмометров в логические машины^[14]. Он действительно не ответит ни на один абстрактный либо некорректно сформулированный вопрос, но у него есть внутренняя логика, которая обязывает его оценить истинность или ложность предложенных ему событий либо утверждений.

— Хорошо, Дым. Действуй. Ты лучше меня знаком с предметом.

* * *

— Итак, машина. — Логинов сел напротив Херберта. — Как ты оцениваешь информацию, предоставленную ксенобианином?

— Она истинна.

— Ты — автономный разведывательный модуль?

— Да.

— Существа, создавшие тебя, не являются живыми организмами?

— Ноль.

— Частично живыми?

— Да.

— В чем смысл конфликта с ксенобианами? Территория?

— Ноль.

— Ресурсы?

— Ноль.

— Попытка превратить их в себе подобных?

— Да.

— Зачем?

Тишина.

— Рациональность существования? Твои создатели считают, что Вселенная должна подчиняться единому закону логики, устраняющему любые спонтанные побудительные мотивы к действию, которые мы обозначаем термином «чувства»?

— Истина.

— Почему не удалось подчинить ксенобиан? Они обладают сопротивляемостью к воздействию?

— Да.

— У них иная логика?

— Ноль.

Иван, напряженно вслушивавшийся в диалог Логинова с чуждой машиной, внезапно вмешался:

— Коллективный разум? Общее информационное поле, объединяющее всех ксенобиан?

— Да.

Логинов пораженно посмотрел на командира.

— Эволюционные предки ксенобиан являлись общественными насекомыми, — пояснил свою догадку Лозин. — Продолжай, Дима.

Логинов кивнул, вновь оборачиваясь к Херберту:

— Вы осуществили подмену информации и транспортировали станцию «Вояджер» к планете ксенобиан?

— Да.

— Цель — взаимоуничтожение двух неподконтрольных рас?

— Истина.

— Условие, — неожиданно перешел Логинов на более высокий уровень формулировки вопроса. — Акция провалилась. Человечество будет атаковано?

— Да.

— Лимит времени?

Тишина.

— Десять лет? — вновь вмешался Лозин, вспомнив названную ксенобианином цифру.

— Да.

— Это связано с расстоянием от определенной точки пространства и скоростью перемещения флота?

— Да.

— Он уже в полете?

— Да.

— Исходная точка находится в системе ксенобиан?

— Ноль.

— Планета, где обитала раса создателей?

— Истина.

— Скорость перемещения ограничена световым барьером?

— Да.

Логинов машинально вытер выступивший на лбу пот.

— Все, Иван, — произнес он. — Общие вопросы исчерпаны. Их звезда расположена на удалении в девять световых лет от Земли, с небольшой степенью погрешности. Впрочем, ксенобиане наверняка знают ее точные координаты. Лимит времени определен, а на абстрактные вопросы он не ответит.

Лейтенант на секунду задумался, а затем кивнул, делая знак сержанту Зотову, который все это время стоял у панорамного окна, за спиной Джона, сжимая в руке небольшой цилиндрический предмет.

---

14 Основной постулат логической алгебры (Булевой алгебры) гласит: «О любом высказывании (событии) можно сказать, истинно оно или ложно. Если событие истинно, ему присваивается значение = 1. Если событие ложно, ему присваивается значение = 0». Это открытие легло в основу цифровых логических машин — компьютеров, которые перестали быть простыми арифмометрами, так как получили возможность оперировать с событиями, вычисляя их по законам логической алгебры.