Идеальное тело Пятачка

– Конечно. Торговец.

– Именно так, – согласился старший Кнабе.

– Есть еще вариант – барыга, – буркнул Михаил.

– Миша! – возмутилась Лаура Карловна. – Как грубо!

Тут принесли мясное блюдо, старуха замолчала, начав раскладывать еду по тарелкам. Зато неожиданно проснулась полузадушенная бусами девушка.

– Я это ем? – поинтересовалась она, показывая пальцем в миску с тефтелями.

– Нет, дорогая, ты предпочитаешь на ужин кирпичи без кожи, – галантно ответил Миша.

– Перестань! – зашипела на него Лаура Карловна и повернулась к блондинке: – Да, Эрика, приготовили твое любимое блюдо.

Я вцепилась пальцами в край стола. Эрика? Значит, заторможенная красавица – дочь Кнабе? Тогда понятно, почему она столь странно себя ведет, – девушка не оправилась от комы, у нее разум пятилетней малышки. Но теперь возникает вопрос: а кто лежит под аппаратом искусственного дыхания? Почему у больной на шее шрам от удавки? Она тоже жертва маньяка? По какой причине Кнабе не отвезли пострадавшую в клинику? Кем она им приходится? И кстати, почему я, знавшая о том, что Эрика идет на поправку, приняла больную женщину за нее? Впрочем, на последний вопрос ответ известен: порой я бываю глупее Емели.

Из состояния задумчивости меня вывел голос Лауры Карловны:

– Вижу, Таня, вам очень понравились тефтельки! Хотите добавки?

Я, не успевшая съесть ни одной, вздрогнула и увидела, что передо мной стоит пустая тарелка с остатками соуса. Тут же послышалось хихиканье дочери Кнабе.

– Она вся обкапалась!

– Эрика, – погрозила ей пальцем экономка, – с каждым может случиться мелкая неприятность.

В ту же секунду я поняла: подсуетился рукохвост. Пока «мамочка» пыталась разобраться в собственных мыслях, корила себя за проявленную в очередной раз тупость, Генза живо забросил в свой рот крохотные котлетки, облив мой костюм жирной подливкой.

– Фу! Неряха! Грязнуля! – веселилась Эрика.

Герман Вольфович посмотрел на Лауру Карловну, та правильно поняла взгляд хозяина дома, встала и подошла к девушке со словами:

– Ты хочешь посмотреть телевизор!

– Да? – удивилась больная. – А, конечно.

– Сядь на диван, – приказала старушка.

– Это что? – переспросила несчастная.

– Жесть! – заржал Михаил. – Вот это стул, на нем сидят, вот это лук, его едят... Диван суперская вещь, но им можно пользоваться, лишь раздевшись догола.

Эрика попыталась дотянуться до молнии на спине.

– Как тебе не стыдно! – закричала на бородоча Лаура Карловна. – Эрика, Миша шутит.

– Что? – заморгала девушка.

– Говорит неправду, – объяснила старуха.

– Зачем? – продолжала недоумевать Эрика.

– Хороший вопрос, – кивнул отец. – Действительно, зачем?

Михаил встал и вышел, Лаура Карловна подхватила Эрику и повела ее в глубь комнаты. Герман в упор уставился на меня.

– Эрика попала в автокатастрофу, – солгал Кнабе. – Девочка чудом осталась жива, мы сумели поставить ее на ноги, но, как вы, наверное, уже поняли, дочь пока трудно назвать разумным человеком. За ней требуется особый уход, и я полагаю, что лучше всего присматривать за Эрикой дома. У Михаила другое мнение, он считает, что сестру следует поместить в специальное заведение, где ее будут обучать всему заново. Не подумайте, что Михаил не любит Эрику, он за нее переживает. Сейчас сын вернется к столу, и мы продолжим трапезу.

Глава 18

Наверное, подобные вспышки случались у молодого Кнабе постоянно, потому что Лаура Карловна, устроив девушку на диване, продолжила трапезу, а вернувшийся спустя короткое время Михаил как ни в чем не бывало сел на свое место.

Подали десерт. Слава богу, он состоял из фруктов и не мог понравиться Гензе.

– У нас не хватает горничной, – завела деловой разговор экономка, – уволилась Светлана.

– Не помню ее, – поморщился хозяин.

– Светлана Калинина, из приходящих, – уточнила Лаура Карловна. – Ушла внезапно, собрала вещи и умчалась. Вроде у нее муж заболел.

– Не вижу проблемы, найми новую прислугу, – пожал плечами Герман.

– На листе ожидания Вероника Долина и Екатерина Соснова, – вздохнула экономка.

– Родители? – вскинул брови Кнабе.

– У Долиной: Иван Николаевич и Елена Петровна. А вот мать Катерины зовут Эльза, в девичестве Гессен.

– Отлично, – потер руки Герман Вольфович, – берем Соснову.

– Маленькая деталь: Долина шесть лет проработала в семье, которая уезжает на постоянное местожительство в Америку, рекомендации у Вероники великолепные и есть опыт. Катерина никогда не была прислугой, она очень молода, ей едва исполнилось восемнадцать.